Хейл широко улыбнулся, посчитав, что это польстит Баннеру, который, разумеется, не мог разглядеть его подошвы до тех пор, пока не предложил ему сесть.
Баннер продолжал:
— Я ничего не могу сказать за свою дочь. Но я дам вам работу. Пятьдесят долларов в неделю. И это для начала.
Не пряча улыбку, Хейл покачал головой.
— Мне нужно сто тысяч в год.
Баннер закашлялся от смеха.
— Должен признать, своей вопиющей наглостью вы совершенно поражаете меня. Полагаю, я и без того очень добр к вам. Пять тысяч в год! И это окончательное решение.
— Сто тысяч.
Неисчезающий оскал Хейла начал раздражать Баннера.
— Вы что, серьезно? Не сходите с ума. Я признаю дерзость, но это уже безрассудство. Десять тысяч.
Хейл только собрался что-то сказать в ответ, как в офис вдруг вошел человек.
— Мейсон! — бросил коротко Баннер. — Это Хейл!
— Здравствуйте, мистер Хейл, — неуверенно произнес Мейсон. Он замялся и сделал неопределенные движения рукой, как будто не мог решиться протянуть ее для пожатия.
— Я только что нанял Хейла, — продолжал Баннер. — Выдайте ему пятьдесят долларов в счет зарплаты. Поручите его моему парикмахеру и портному тоже, пусть поработают над ним. Еще бы неплохо отправить его в баню и к массажисту в мой салон. А вы, Хейл, сегодня можете отдыхать. Подыщите себе квартиру поприличнее. Жду вас завтра в десять. Нет, лучше приходите сегодня перед закрытием, скажем, в четыре. Это все.
Хейл небрежно напялил свою поношенную шляпу.
— Вы проницательный и волевой человек, мистер Баннер. Но я возьму над вами верх.
— Попробуйте, — уверенно хмыкнул Баннер. — Будете первым.
Без очевидной холодности, но в то же время сохраняя дистанцию, как будто они случайно оказались на одном и том же пути, Мейсон вывел Хейла из офиса.
Глава 4
В одиночестве Хейл прогуливался вдоль Парк-Авеню. Он старался не замечать безупречной чистоты своей одежды. Она служила ему всего лишь подспорьем в деле, как пистолет и кинжал, которые перекочевали в карманы нового пальто. Он еще на шаг продвинулся в своей цели, но ошибочно было бы считать, что на этом его устремления закончатся. Работа с доходом десять тысяч в год и новая одежда были для него не более важны, чем та щетина, которую он позволил себе отрастить, или сутки, проведенные в ночлежке. Всего лишь необходимые части плана.
Он остановился у высокого, кремового цвета, безукоризненно выглядевшего жилого дома и разыскал агента по аренде, которым оказалась молодая женщина, преисполненная восторженного рвения.
— Что-нибудь не слишком показное, — рассудила она, оценив его внешний вид. — Не слишком помпезное.
— Напротив, — мягко возразил он. — Чем больше, тем лучше. Весь этаж. Я бы предпочел пентхаус.
— У меня есть именно то, что вам нужно! Верхний этаж свободен. Удачно, не правда ли? Увидите, вам понравится! Это просто восхитительно!
По первому впечатлению, апартаменты оказались слишком большими, чтобы считаться восхитительным приобретением. Они включали в себя помещения для слуг, солярий и тренажерный зал, всего двадцать девять комнат.
— Неплохо, — вяло проговорил он. — Думаю, сойдет.
— Замечательно, — агент лучилась радостью. — Я знала, что вам понравится. Как видите, здесь отличный обзор! — Она вывела его на террасу. — Сегодня не очень ясно, но когда нет дымки, открывается замечательный вид, можно разглядеть Нью-Джерси, Лонг-Айленд и даже Бронкс, — закончила она, выдохшись. — Я уверена, вы будете безумно счастливы здесь. Когда бы вы хотели занять квартиру?
— Немедленно. Мне доставят мебель. Вы, конечно, проследите за ее расстановкой?
— Разумеется! Я просто обожаю расставлять мебель!
— Когда прибудет моя машина, пусть ждет у подъезда. Покажете шоферу его комнату. Слуги прибудут в ближайшее время. Кто-нибудь из них попросит у вас план этажа. Предоставьте. Полагаю, пока это все.
Она в нерешительности замялась.
— Мистер Хейл, я не знаю, как бы это лучше сказать…
Он холодно посмотрел на нее. Когда агент окончательно пришла в смущение, Хейл сказал:
— Конечно, деньги! Мой секретарь позаботится об этом. Вы можете позвонить в офис агентства Баннера, навести справки.