Хейлу показалось, что ростовщик говорит с каким-то придыханием, как будто беспокоится о том, как бы сумасшедший клиент не переиграл все обратно. Он усмехнулся: это бы ему и в голову не пришло.
В кондитерской он попросил бланк и карандаш.
— Вам уже не успеть в утренний номер, — предупредил старик-хозяин, — Объявление теперь выйдет только вечером.
— Хорошо. Пусть это будет «Глоуб».
Он написал:
Никому, кроме Люцифера.
Из всех обитателей Ада никто, кроме Люцифера и меня, не знает, что Ад — это Ад.
Уильям Хейл.
Престарелый хозяин кондитерской стал считать слова, запнулся на середине и поглядел на Хейла, после чего начал заново. Подытожив, он объявил цену:
— Доллар с четвертью.
— Знаю, — ответил Хейл. — Я подсчитал это давным-давно.
Он вышел, улыбаясь, и направился к ночлежке. Это был заключительный шаг его плана. Все, что он делал до сих пор, должно было завершиться этим объявлением.
Глава 5
Помещение, в котором оказался Хейл, поразило его. То, что он увидел, совершенно не совпадало с его ожиданиями. Он представлял себе мрачное, с прячущимися в углах тенями, пространство, пропитанное тяжелым запахом смерти. И, разумеется, здесь должна была быть единственная персона: полная жестокой решимости худощавая фигура в черном облачении — существо, чей пронзительный взгляд умеет проникнуть в самые потайные уголки разума, чей рот всегда искривлен в презрительной усмешке.
Однако из шаткого лифта Хейл ступил в обычный лофт[19]. Огромный, как все помещения, расположенные под самой крышей. Здесь было светло, оглушительно шумно и полным-полно усердно работающих мужчин и женщин. Некрашеный пол сбит из грубых досок. Повсюду, насколько хватало взгляда, конторские служащие что-то печатали, считали на арифмометрах, суетливо бегали между сотнями стальных ящиков для хранения документов. Впервые Хейл почувствовал себя неуверенно. Он решил, что кто-то по ошибке ответил на его объявление, несмотря на то, что оно было адресовано, с подчеркнутой строгостью, одному единственному лицу. И никому другому не имело смысла отвечать на него.
Он приблизился к опутанной проводами телефонистке.
— Вы ответили на мое объявление в «Глоуб».
— Алло! — говорила та в трубку. — Офис Александра П. Джонсона… Я сожалею, мистер Джонсон сейчас очень занят. Я соединю вас с одним из его помощников.
— Меня зовут Уильям Хейл! — сказал он громче.
— Алло, Финчли? Мистер Джонсон все еще интересуется случаем Остермана… Он знает, что тот совершил самоубийство.
Ему требуется вся информация об их финансовом положении, и что они собираются делать с дочерью… Давай, до связи!..
Хейл протянул вырезку из газеты и потряс ею, пока глаза телефонистки не сосредоточились на нем.
— Мистер Джонсон принимает там! — отчеканила она. — Комната в самом конце.
Она показала на дощатое ограждение в противоположной стороне чердака и продолжила разговоры по телефону, то и дело выдергивая и вставляя штепселя коммутатора.
Хейл с объявлением в руках шагал меж рядами столов. Никто не обращал на него внимания. Все были невероятно заняты. Он озадаченно покачал головой, еще более убеждаясь, что оказался здесь по ошибке.
Он постучал в дверь с табличкой:
АЛЕКСАНДР П. ДЖОНСОН
Так просто, как будто каждому должно быть известно, кто же такой этот Александр П. Джонсон.
Энергичный деловой голос пригласил его войти.
Александр П. Джонсон сидел за рассохшимся, заваленным бумагами столом. В его изолированную комнату почти не проникал шум.
Хейл подозрительно изучал светлые голубые глаза, которыми Александр П. Джонсон уставился на посетителя. Этот человек — и есть его цель? Вот этот пухленький розовощекий Бэббит[20] с круглым, как тыква, лицом, который заправляет необъятным бюро газетных вырезок[21]?
Джонсон поприветствовал его с безупречно выработанным добродушием:
— Здравствуйте. Вы ко мне?
Быстрым жестом он снял очки.
— Я поместил объявление в «Глоуб» несколько дней назад, — начал Хейл. — Оно адресовано никому, кроме Люцифера. Вы ответили на него.
— Я? — дужками своих очков Джонсон почесал в седых редких волосах, сквозь которые слегка просвечивал розовый скальп. — Я могу видеть объявление с ответом?
Хейл положил вырезку на стол. Джонсон надел очки и прочел вслух:
— УИЛЬЯМУ ХЕЙЛУ: Мое детективное агентство и бюро газетных вырезок будут иметь честь оказать вам неоценимую помощь. Консультации в любое время. Никаких обязательств. АЛЕКСАНДР П. ДЖОНСОН.
19
Лофт (чердак) — в 30-40-х годах в США самое дешевое жилье или рабочие помещения, расположение в бывших фабриках, складах, мастерских или на чердаках зданий.
20
Бэббит — герой одноименного романа Синклера Льюиса (1922), классический литературный образ обывателя.
21
Бюро газетных вырезок — специализированное бюро, где собирались публикации (вырезки) из газет и журналов. Здесь можно было заказать подборку информации на любую тематику. Такие бюро пользовались большим спросом в конце XIX, начале XX веков.