Однако старший помощник моего удивления не разделял. Понимающе ухмыльнувшись, он приподнял брови и уточнил:
– Вы имеете в виду дуэллийский алкогольный напиток, газированный и карамельного цвета, который контрабандисты перевозят в сосудах из-под кока-колы из-за внешнего сходства?
– То есть вы знали? – протянул Тим, по-моему, разочарованно.
– Конечно, – передёрнул плечами Тонклорн. – Это мой служебный долг. А система известная. Сначала алкоголь нелегально доставляют на Новую Землю, потом развозят по спутникам.
– То есть улетать просто так вы не собирались? – решилась уточнить я. – Даже если бы не мы?
– Разумеется нет. Просто у нас свой принцип работы.
– Ну вот, выходит, мой героический рывок был совсем не героическим, – с фальшивой печалью вздохнул Тим, продолжавший обнимать самого себя в попытке согреться.
– Вы ошибаетесь, – возразил Картер. – Ваши действия достойны уважения. Не каждый военный справился бы на вашем месте.
– Это уж точно, – на грани слышимости пробормотал вор, после чего более отчётливо напомнил о себе: – Господин Тонклорн, так как насчёт одной баночки?
– Простите, сэр, но разрешить вам пить контрабандный товар я никак не могу, – разочаровал его старпом. – Мало того, что это вещественное доказательство, у нас, кроме всего прочего, ещё и нет гарантий, что напиток безвреден для здоровья. Но у меня есть другое решение, – добавил он, тем самым возвращая поникшего Тима к жизни. – Морти?
Один из ВБС-ников, державших наготове бластер, сделал шаг вперёд.
– Передай-ка мне свою флягу.
Военный явно заколебался, но был вынужден подчиниться прямому приказу начальства. Тонклорн отвинтил крышку и принюхался.
– Так я думал. Виски. Опять нарушили запрет на пронесение алкоголя на территорию военного корабля? Да ещё и позволили себе взять эту гадость на операцию? Или снова станете доказывать мне, что простая вода превратилась в алкоголь под влиянием космического излучения?
Картер и пара его сослуживцев заухмылялись, а Морти виновато опустил глаза.
– Я пронёс алкоголь на операцию случайно, сэр! В спешке перепутал фляги.
– Ага, и вместо водки прихватил виски, – хихикнул кто-то.
– Отставить разговоры! – приказал Тонклорн, впрочем, кажется, не слишком сердитый на шутника. И тут же, без малейшей паузы, рявкнул: – Лоран! У вас преступник к оружию тянется. Внимательнее!
Парень, переходивший от одного контрабандиста к другому и сковывавший им руки за спиной, с первого же оклика сообразил, в чём дело, и ударил Джо по запястью, после чего подобрал не учтённый нож.
Старший помощник, как ни в чём не бывало, обратился к Тиму.
– Забирайте эту флягу, выпейте, сколько сочтёте нужным, а если что-то останется – вылейте в раковину. А вам, Морти, выговор с занесением в личное дело. Если подобное повторится, вылетите в открытый космос без скафандра. Вы меня поняли?
– Так точно…
Неудачно пойманный на горячем ВБС-ник втянул голову в плечи.
– Всё готово, сэр! – доложил Лоран, закончивший колдовать над экипажем «Пичуги».
– Хорошо.
Тонклорн сверлил лежащих контрабандистов не сулящим ничего хорошего взглядом, словно прикидывал, как бы правильнее с ними обойтись.
– Была бы здесь Гайка, она бы точно придумала, что с ними сделать, – прокомментировал Лоран, от внимания которого также не укрылось хищное выражение лица старшего помощника.
Последний, однако же, единомышленнику не обрадовался.
– Отставить! – резко оборвал он. – Рядовой Лоран, наш бортмеханик – не Гайка, а Адаманта Калвенстоун.
– Угу. Вот за то, что вы так её называете, она вас и ненавидит, – прошептал себе под нос парень, когда Тонклорн повернулся к нему спиной.
Разговор о совершенно незнакомом человеке не мог сильно меня заинтересовать, так что я сконцентрировала внимание на Тиме. К этому моменту вор успел сделать несколько глотков из фляги, что явно подействовало на него положительно. Он больше не дрожал, а на щеках заиграл бросающийся в глаза румянец.
– Как тебе удалось освободиться? – тихо спросила я, отодвигаясь к стене, подальше от наводнивших отсек людей.
Тим мой манёвр понял и тоже передислоцировался.
– Я был не один, – напомнил он.
Сперва я удивлённо нахмурила брови, затем отыскала округлившимися глазами свою сумку. Почти до конца закрытую на молнию и, если можно так выразиться, не подающую признаков жизни. Тим многозначительно кивнул.