Мэгги Райли
Безумный роман
Перевод: Катерина Сорокина
Редактор: Eva_Ber
Обложка: Bad Banny
Оформление: Eva_Ber
Глава 1
РИГАН
Это явилось мне во сне.
Подобное происходит часто. Я забираюсь в постель, мои мысли заняты совершенно обычными вещами: какой будет погода на завтра, куда пойти обедать, метафорическое использование цветов в шекспировских сонетах. С такими мыслями, циркулирующими в моей голове, я засыпаю. А потом БАМ! Вдохновение.
Иногда оно расплывчато. Намек на нечто большее, что-то более существенное. То, что мне придется выяснить с помощью карт Таро или, возможно, астрологической карты.
Но прошлая ночь не нуждалась в объяснениях.
Я увидела свою подругу Элли, блистающую в свадебном платье. Она стояла в театре, где мы работали. Там, где она должна была выйти замуж за Шейна, — мастера на все руки, в которого она влюбилась прямо у меня на глазах.
В моем сне она выглядела потрясающе. Он выглядел потрясающе. Но не освещение. Оно было просто ужасным. Яркий свет флуоресцентных ламп ослеплял их своей яркостью.
Элли смотрела на меня, ее глаза были круглыми от беспокойства.
— Помоги, — проговорила она.
Я хлопнула в ладоши. И все изменилось.
Внезапно театр наполнился прекрасным золотым сиянием. Это было потрясающе. Кожа Элли словно светилась изнутри, платье блестело, свет отражался от каждой, даже самой маленькой бусинки. Казалось, вся комната будто вышла из сказки. Волшебство. Красота.
Элли и Шейн приблизились друг к другу, излучая любовь, и как только они поцеловались, я проснулась.
«Черт, — подумала я, — нужно до свадьбы устранить проблемы с освещением».
Вот почему, вместо того чтобы находиться за кулисами с остальными подружками невесты, я стояла на верхушке лестницы, а мое платье задралось выше колен. Я пыталась починить освещение. Как во сне. Идеальное теплое сияние.
Потому что было ясно — если я не сделаю все правильно, судьба брака Элли и Шейна окажется под угрозой. Я не сомневалась в своих снах. Они часто оказывались вещими.
Если бы мои родители увидели меня сейчас, они пришли бы в ужас. Они всегда приходили в ужас от моего поведения и, конечно же, не одобрили бы, если бы их дочь — самая младшая наследница состояния Ричмондов — стояла на верхней ступеньке лестницы в театре «Дыра в стене» с пятном грязи на руке, пытаясь получить идеальную цветовую гамму для свадьбы, начинающейся через девяносто минут.
Я бросила быстрый взгляд на свой телефон, также опасно балансирующий рядом со мной на лестнице. Дерьмо. Начало свадьбы — через шестьдесят минут. Неудивительно, что Элли послала за мной нескольких подружек невесты. Последней она послала Джоанну, которая сейчас стояла у подножия лестницы, постукивая каблуком.
— Я почти закончила, — сказала я ей, прикрывая свою задницу.
Не то чтобы она мне поверила.
Она смотрела на меня, нахмурившись.
— Пожалуйста, скажи мне, что у тебя не было ни одного из твоих «видений».
Джоанна, как всегда, выглядела прекрасно, и я уже давно перестала сравнивать себя со своей великолепной лучшей подругой.
— Это было не совсем «видение», — сказала я ей. — Всего лишь сон. Можешь подать мне световой фильтр?
Она сделала то, о чем я ее попросила.
— Что не делает его менее странным.
— Это не займет много времени.
— Твои сны — не явь.
«Доверься Джоанне, она во всем разберется. Не только в отношении света, но и во всей моей жизни. Потому что она права». По многолетнему опыту я знала, что погоня за этими мечтами может привести к большой душевной боли. Но они также могут привести к чему-то великому. Это моя философия. В каждом исходе есть хорошее и плохое. Если ты сосредоточишься на хорошем, то это делает плохое стоящим. Или, по крайней мере, будет не так больно.
Например, когда я сказала родителям (в первый раз), что хочу заниматься искусством, а не просто быть их представителем-меценатом, они отправили меня в школу-интернат, чтобы изменить это. Некоторые люди могут классифицировать это как плохой результат. Но если бы меня не отправили в Миллетскую Академию, я бы никогда не встретила Джоанну, которая была потомком основателя школы и единственным человеком, из всех встречаемых мною когда-либо — кроме моих двоюродных бабушек — которая любила театр так же сильно, как я.
Так что, несмотря на то, что я провела месяцы в слезах из-за тоски по дому, я культивировала дружбу, которая продолжалась после школы. Дружба, которая привела к созданию того самого театра, в котором я сейчас стояла. Всегда был хороший исход, но иногда нужно просто смотреть немного пристальнее, чтобы найти его. Иногда требуется больше времени, чтобы обнаружить хорошее.