Эрик считает, что 1953-й был, пожалуй, самой важной вехой в новейшей истории человечества. По его мнению, мы все застыли в пятьдесят третьем, потому как события того года до сих пор глубочайшим образом влияют на нашу жизнь. Он способен их перечислить без запинки. В 1953-м был покорен Эверест. Джеймс Уотсон и Френсис Крик опубликовали в журнале «Нейчер» ныне знаменитое изображение двойной спирали ДНК. Элвис в первый раз заглянул в студию звукозаписи, а композиция «Rock Around the Clock» Билла Хейли подарила миру рок-н-ролл и, как следствие, тинейджера. Президент Трумэн объявил, что Соединенные Штаты создали водородную бомбу. Была изобретена вакцина от полиомиелита, а также цветное телевидение. А тогдашний директор ЦРУ Аллен Даллес выступил перед выпускниками Принстона с речью, в которой заявил: «Сражение за умы является величайшей битвой „холодной войны“, и мы обязаны сделать все, чтобы ее выиграть».
Поздним вечером 28 ноября 1953 года беззаботный девятилетний Эрик, как обычно, лег спать. Дом был построен тремя годами ранее, и Фрэнк, отец семейства, до сих пор возился с мелкими косметическими работами, хотя конкретно в тот период находился по делам в Нью-Иорке. Элис, мать Эрика, спала в супружеской спальне чуть дальше по коридору. У младших детей, Нильса и Лайзы, была своя комната.
Так вот, ближе к восходу солнца Эрика вдруг разбудили.
«Стоял еще темный, предрассветный час», — вспоминает Эрик.
Его подняла мать и заставила спуститься на первый этаж, даже не дав времени переодеться из ночной пижамы. Эрик оказался в гостиной — той самой гостиной, в которой сейчас сидели мы вдвоем, в тех же самых креслах.
В гостиной Эрик увидел семейного доктора.
— И еще, — сказал он, — там находились… эти… — Он запнулся, подбирая наиболее подходящее слово. — Эти двое… Они тоже там сидели.
Незнакомцы принесли весть о том, что отец Эрика скончался.
— То есть? — хмуро спросил их Эрик.
— С ним приключился несчастный случай, — пояснил один из незнакомых мужчин. — Он выпал или выпрыгнул из окна.
— Что? — переспросил Эрик. — Он сделал… что?
— Он выпал или выпрыгнул в Нью-Йорке из окна.
— А как это? — спросил мальчик.
Вопрос был встречен всеобщим молчанием. Эрик взглянул на мать и увидел, что она замерла, уставившись в никуда пустыми глазами.
— Как можно выпасть из окна? — вновь спросил Эрик. — Что это значит? Почему? Зачем? Что значит: то ли «выпал», то ли «выпрыгнул»?
— Мы не знаем, как это вышло, — ответил один из мужчин. — Он мог выпасть. А мог и выпрыгнуть.
— Рыбкой? — спросил Эрик.
— Главное, — сказал второй мужчина, — это был несчастный случай.
— Он вылез на карниз и прыгнул? — продолжал допытываться Эрик.
— Несчастный случай в связи с работой, — сказал мужчина.
— То есть как? — спросил Эрик. — Он выпал из окна, и это связано с работой? Почему?
Он обернулся к матери.
— Мам? — сказал он. — А разве у папы такая работа?
До сих пор мальчик считал, что его отец был гражданским специалистом, который работал с какими-то химическими веществами на соседней военной базе Форт-Детрик.
Эрик сказал мне:
— Эта тема мгновенно стала источником невероятной взвинченности в доме, потому что я все время приставал к матери: «А куда папа все-таки ездил? Расскажи мне опять». И она тут же принимала усталый вид: «Послушай, эту историю тебе пересказывали тысячу раз». А я ей отвечал: «Так-то оно так, но я до сих пор не понимаю».
Мать семейства создала — на основе тех же самых скудных сведений, которыми обладал и сам Эрик — следующий сценарий: Фрэнк Олсон был в Нью-Йорке. Он остановился на десятом этаже «Статлер-отеля» (ныне «Пенсильвания-отель»), что расположен напротив манхэттенского Мэдисон-сквер-гарден. Ему приснился кошмар. Он проснулся в панике и, не зажигая свет, пошел в ванную. Потерял ориентацию и выпал из окна.
В два часа ночи.
Эрики его младший брат Нильс передали своим школьным товарищам, что отец умер в результате «фатального нервного срыва», хотя и сами не понимали, что это значит.
Жизнь городка целиком вращалась вокруг военной базы Форт-Детрик. Отцы всех их друзей там работали. Членов семейства Олсон по-прежнему приглашали на соседские пикники и прочие мероприятия, однако настоящих причин для появления там уже не осталось.