Чего он так боится? Кого он боится?
— Эми, — прохрипел я, когда она подхватила меня на руки, прервав падение.
— Да?
— Кажется, я знаю, кто такой Судья.
Чтобы объяснить ситуацию для Лии понадобилось секунд пятнадцать. Она с некоторым сомнением согласилась, и Эми тут же взмыла со мной ввысь, отвлекая нашего чудовищного врага. Я снова занял атакующую позицию на одной из платформ над его головой, но ограничился сжиганием «приставов», без попыток спрыгнуть, а Эми стрелой облетела остальных, объясняя им план.
Спустя минуту почти всю внешнюю Обитель окутал мрак — кроме пространства вокруг Судьи.
— КТО ПОСМЕЛ⁈ — взревел он. — ВАС ЭТО НЕ СПАСЁТ!
Позади него в непроглядной темноте мелькнула сиреневая вспышка, а за ней открылась вертикальная щель портала, из которого выступила Лия.
Нет, сама Смерть.
Парящая в воздухе, завёрнутая в плащ, сотканный из куска звёздного неба, с развевающимися на невидимом ветру чёрными волосами и оскаленным черепом вместо лица. Она вновь сменила свою цитру на длинную косу с безупречно-серебряным лезвием. На фоне Судьи Лия казалась миниатюрной, но аура вокруг неё уравнивала впечатление. Исполинский рыцарь наконец обернулся и заметил, что на него надвигается. И вместо того, чтобы выхватить новую угрозу из воздуха, натравить на неё свою орду приспешников, он застыл от ужаса.
— Нет… Не подходи! Назад! — даже его голос упал до обычного человеческого уровня.
Мы ударили одновременно — я и Эми сверху, Насиф с Лейфом снизу, Эмбер, Нил и даже Улисс с Морриган атаковали Судью со всех возможных углов. Точнее, конечно, не Судью, а Страх. Страх смерти, сильнейший из своих сородичей, вдоволь напившийся ужасами несчастных людей этого мира и получивший незаслуженную силу. Наша атака исполосовала его доспехи, оторвала от них громадные куски, а водяная нить Насифа отрезала рыцарю левую руку по локоть. Он уменьшился вдвое, когда Лия всё же долетела до него и коснулась остриём косы самого центра закрытого шлема.
Судья обратился в камень. Застыл статуей самому себе, безрукой и выщербленной, всем своим видом выражая неподдельный страх.
Где-то вдалеке, не обращая на битву никакого внимания, Пенни всё чинила и чинила распадающуюся Обитель.
— Мы победили? — спросил я Насифа, который задумчиво смотрел на каменного истукана. Мы снова собрались на уцелевшем куске платформы, уставшие как никогда. Моя мана была почти на нуле, все откаты использованы, полоска выносливости восстанавливалась кое-как.
— Победили? — задумчиво переспросил он. — Можно сказать и так.
Но прежде чем я успел выдохнуть и прилечь прямо на холодный камень, чтобы чуток передохнуть, Справедливость добавил:
— У нас есть около десяти минут.
— Что⁈ — взвился я, заставив всех оглянуться на нас. — Сколько? А что будет потом⁈
— Потом он освободится и убьёт нас всех, — спокойно сказал Насиф. — Точнее, тех, кто не склонится перед ним.
— Но мы же узнали, кто он такой! Узнали, чего он боится, как его победить!
— Чтобы убить бога — или страха, который набрал столько силы, этого недостаточно. Его уязвимость не продлится долго. Смотрите сами, юноша.
Я пригляделся — и увидел, как по каменной оболочке вокруг великанской статуи ползут едва заметные трещины. Пока что их было немного, но Насиф верно рассчитал оставшееся время.
— Как же… так…
— Пенелопа давно знала его настоящую личность. Я догадывался. Но наша прежняя попытка бросить ему вызов кончилась примерно тем же, что и сейчас. В этом мире правит грубая сила, и это, к несчастью, верно и для нашей Обители.
Самое время было пойти и пожать руку Нилу, чтобы как следует зарядиться отчаянием. Но вместо этого я поймал себя на том, что слежу за тем, как очередная ступень из невозможной лестницы растворяется в бурлящей пустоте. В Обители правит лишь сила? Но кем она будет править, если?..
— На чём держится Обитель? — спросил я.
— На силе тех, кто находится в ней, — с лёгким удивлением ответил Насиф. — Богов, страхов и прочих сущностей.
Я бросил взгляд на «клонированную» Пенни, что не останавливалась ни на секунду, восстанавливая своё творение наперекор хаосу.
— Я мало знаю о свойствах местных пространств. Но будет ли верно предположить, что суть всей Обители примерно та же, что у отдельных «комнат» богов?