Выбрать главу

Не хочу говорить неправду — все, что говорил мистер Глен, показалось мне убедительным, логичным. А мое поведение на занятиях представилось попросту глупым. Все стало очень ясно и просто. А главное — раз я это теперь понимаю, мистеру Глену не за что на меня гневаться, а мне больше нечего бояться. За спиной у меня все еще стоял недавно пережитый страх.

7

И вот моя первая работа… «Твой главный экзамен», — сказал мистер Глен.

Уже два месяца мы с мистером Гленом живем в Западном Берлине в гостинице «Бавария». В Восточном Берлине коммунисты готовят очередной Всемирный фестиваль молодежи. Мы должны сделать все, чтобы сорвать этот праздник красных. Я и мистер Глен изучаем обстановку. Мы журналисты. Глен представляет американскую газету «Балтимор-сан», а я франкфуртскую газету социалистического союза молодежи. В Западном Берлине, возле Курфюрстердамм, в малоприметном доме на Гекторштрассе, на третьем этаже, у нас есть секретная квартира. Там постоянно живет только радист, который обеспечивает прямую радиосвязь с ведомством мистера Берча.

Мы тесно связаны с немецким антифестивальным центром, созданным в Западном Берлине, где работает наш сотрудник капитан Девис. Есть еще и международный центр, в который входят представители настроенных против фестиваля молодежных организаций разных стран. В руководство центра входит майор Честер — один из заместителей мистера Берча, превратившийся на это время в представителя студенческой молодежи Америки. Этот центр, в противовес красному, готовит свой фестиваль молодежи, на берегу Рейна, у горы Лорелей. Кроме того, в Западном Берлине создано несколько оперативных групп под самыми различными названиями, вроде «Молодые христиане против коммунизма» или «Демократия против диктатуры». В эти группы наняты за деньги безработные парни. Публика, надо сказать, довольно сомнительная. Мистеру Глену уже не раз приходилось иметь из-за них дело с берлинской полицией.

С утра мы работали в Западном Берлине— делали сводки по газетам,— а затем становились корреспондентами и ехали в Восточный Берлин, где были уже аккредитованы при прессцентре подготовительного комитета красного фестиваля. В Прессхаузе мы заводили знакомства среди журналистов, которые уже начали съезжаться. Тех, которые были настроены против фестиваля, мы снабжали материалами международного антифестивального центра.

До открытия фестиваля оставалась неделя. В Прессхаузе проводили очередную пресс-конференцию. Вел ее француз — коренастый парень с ироничным лицом и грубыми руками рабочего. Он сообщил о делегациях, которые уже приехали в Берлин, и продиктовал программу открытия фестиваля.

Корреспонденты начали задавать вопросы.

— Что вы можете сообщить об антифестивальной деятельности в Западном Берлине?— спросил вихрастый паренек по-русски и сказал, что он корреспондент московского радио.

Русский оттуда! Из России! Я смотрел на него во все глаза и очень волновался, ведь моя главная задача — заводить знакомство с русскими оттуда.

— Нам все известно об этой деятельности, — ответил француз, назвал несколько антифестивальных групп и рассказал, чем каждая из них занимается.

Я видел, как на мгновение окаменело лицо мистера Глена.

— Самое печальное в том,— продолжал француз,— что во всех этих провокациях против дела мира и дружбы молодежи чувствуется щедрая рука уважаемого государства, и это, между прочим, не делает ему чести.

— Назовите государство! — крикнул кто-то из зала.

Француз улыбнулся:

— Это, конечно, секрет полишинеля. Речь идет о Соединенных Штатах Америки.

И вдруг встал мистер Глен.

— Я корреспондент американской газеты «Балтимор-сан»,— сказал он.— Да, мы не признаем ваш фестиваль. Но я хотел бы услышать факты, подтверждающие ваши обвинения по адресу Америки.

— Даже если я вам сообщу эти факты, — сказал француз, внимательно глядя на мистера Глена, — вряд ли вы их признаете за достоверные и тем более вряд ли опубликуете. Но если вы действительно хотите получить сведения, зайдите в квартиру номер семнадцать дома девяносто восемь, угол Курфюрстердамм и Гекторштрассе — там вам могут сообщить целую кучу фактов.

— Спасибо. Я сегодня же воспользуюсь этим адресом, — совершенно спокойно сказал мистер Глен и сел.

Я ничего не понимал — ведь француз сообщил точный адрес нашей секретной квартиры. Но мистер Глен был абсолютно спокоен.

В тот же день мы покинули квартиру. Радист перебрался на западную окраину Берлина. Мистер Глен сменил даже автомобиль.