— Чего же вы хотите от меня? — спросил он тихо.
— Конкретные предложения есть у подпольной организации, которой руководит товарищ Поль.
— Где эта организация?
— Во Франции, в Бордо.
— Далековато.
— У меня с ней есть связь. Как раз вчера получил письмо…— Шарль Борсак помолчал, ожидая, что скажет Баранников.— Надо действовать, товарищ Сергей, верно?
Баранников чуть кивнул головой. Они уже подходили к заводу.
— Я найду предлог подойти к вам во время работы,— быстро проговорил Шарль Борсак, перед тем как свернуть в свою штольню.
Тотчас возле Баранникова появился обеспокоенный Гаек.
— Чего хочет от тебя француз?
— Действий,— кратко ответил Баранников.
— Не провокация?
— Нет. Он связан с человеком, которого я знаю.
Гаек удивленно посмотрел на товарища и пошел к своему рабочему месту.
Поляки уже работали. Рука у Антека была аккуратно забинтована. Увидев Баранникова, он улыбнулся ему:
— Доброе утро, пан инженер.
— Доброе утро, пан рабочий,— ответил Баранников.
Антек рассмеялся. Улыбнулись и два других поляка.
«Лед тронулся…»—подумал Баранников и пошел вдоль станков.
Шарль Борсак работал в смежном зале. Баранников видел его сидящим за ярко освещенным столиком. В этом цехе изготовлялись механизмы, состоявшие из сложно соподчиненных мелких деталей, и там работали токари и механики очень высокой квалификации. В обязанности Шарля Борсака входила проверка готовых механизмов. Он был специалистом по точной механике.
В середине рабочего дня Шарль Борсак пришел к Баранникову. Он принес какую-то небольшую деталь и во время разговора то смотрел на нее издали, отведя далеко руку, то подносил близко к лицу, то давал посмотреть Баранникову.
— Мы должны, товарищ Сергей, получить схематические чертежи «фау»,— быстро говорил француз.— Без этого мы слепые котята. Здесь, на заводе, есть инженер-немец, который должен достать нам эти чертежи, но я этого человека не знаю. Поль до сих пор не может сообщить мне его имя. Известно только, что этот инженер здесь и что он ждет, когда мы установим с ним связь.
— Может, товарищ Поль тоже его не знает?— высказал предположение Баранников.
— Между прочим, какое впечатление производит на вас Рудольф Гримм? — спросил Борсак.
— Он дал мне санитарный пакет для токаря, поранившего руку. И это он сказал, что делает завод.
— Вот как?— Глаза француза оживленно блеснули под косматым навесом бровей. — Со мной он более замкнут. Не дальше как вчера он заговорил со мной по делу. Но то ли ему не понравился мой корявый немецкий язык, то ли еще что,— разговор был предельно сухим и кратким.— Шарль Борсак подумал и сказал:—А вдруг это он? И, может, он сам ищет контакта с нами? Вот что, товарищ Сергей! Раз он с вами разговорчивей, попробуйте с ним связаться. Запомните, наш пароль к нему: «Любое время года имеет свои прелести», и его ответ: «Так же, как и любой возраст человека». Что, если вам попробовать в обычном разговоре вставить к слову пароль? В конце концов, фраза о погоде сама по себе безобидна. Рискнем?
— Подумаю. Есть еще один немец. Его фамилия Лидман. Не знаете?
— Знаю. С этим я говорил не раз. У меня впечатление, что он просто хорошо понимает, к чему катится Германия, и поэтому начал запасаться нашими симпатиями.
— Такой тоже может пригодиться.
— Да, особенно когда выбор у нас невелик. Значит, рискнем?
— Подумаю. Я не люблю торопиться.
Шарль Борсак ушел к себе. Баранников остановился возле станка Антека и, глядя, как он работает, задумался о предложении француза. Нужно решаться. Связи с центром нет. Ждать, пока восстановится эта связь, и бездействовать нельзя. Маловероятно, что привет от товарища Поля был передан по приказу гестапо, да и Борсак не производит впечатления провокатора. В общем, надо решаться…
В цех, оживленно беседуя, вошли немецкие инженеры Лидман и Рудольф Гримм. Они направились к Баранникову.
— У нас возникла идея,— сказал, подходя, Лидман,— вернее, у коллеги Гримма. Речь идет о том, чтобы упростить изготовляемую вами деталь…— Лидман взял лежащий возле токаря чертеж и развернул его перед Баранниковым.— Изучение технологического потока показало, что в самое ближайшее время в результате освоения всех циклов производства тормозящим фактором могут стать несколько деталей, в том числе и ваша. Вот здесь.— Лидман показал чертеж.— Видите? Мы тут для резьбы вытачиваем стержень. А если этого не делать?
— А где же будет резьба? — спросил Баранников.
— Внутри конуса,— вступил в разговор Гримм, беря у Лидмана чертеж.— Головка, которая раньше навинчивалась на стержень, будет ввинчиваться в конус. Тогда весь узел будет значительно прочнее.