— Давай, друг, шевелись.
Несколько секунд он тупо на меня таращился.
— А? Что?
— Пора возвращаться!
— Не будем ждать, пока они возьмут нас на буксир?
— Йойо, похоже, сегодня не настроен нас тащить.
— Этому придурку больше нравится прохлаждаться со Стеф. Не выйдет! Клиент всегда прав. Зарплату он получает от нас. Йойо платят не за то, чтобы он у меня под носом клеил подружку.
— Арман, ты увлекся…
Но он размахивал руками до тех пор, пока не вернулись Йойо со Стефани.
— Йойо, у нас не получается.
— Да вы и не пробовали, — вздохнула Стефани.
— Пробовали — не вышло!
— Арман, ты чистое наказание! — Йойо разозлился.
— Ты прекрасно знаешь, — ответил недомерок, — что даже если мы будем очень стараться, то раньше чем к двум не доберемся. А к этому времени все девчонки на пляже уже оденутся.
Стефани расхохоталась, а Йойо вздохнул.
— В последний раз тащу эту обузу. Завтра я вас разделю!
— Завтра у нас нет занятий, — возразил Арман. — Завтра четверг, а по четвергам мы на стоянке.
— Тем лучше, отдохнем от вас, — сказал Йойо, накидывая канат.
Тренер доставил нас в порт на буксире, мы добрались раньше всех. Многие возмущались, видя, что мы их обгоняем.
— Под парусом, как все! — орали они во все горло, стараясь перекричать шум мотора.
Арман, окончательно проснувшись и разгулявшись, выдавал направо и налево неприличные жесты. Ветер, как мне показалось, разом утих. Наши из лагеря трудились в поте лица без особых результатов. Вытащив лодку на песок, я сел рядом и стал ждать отстающих.
Небо было ясное. Солнце пригревало сквозь тесный спасательный жилет, я чувствовал приятное тепло.
Арману все было мало. Стоя на пляже и выпрямившись во весь полутораметровый рост, он вопил остальным:
— Чего вы там копаетесь? Шевелитесь! У нас полно дел. У меня сегодня вечером свиданка.
Почти всех это смешило. Они-то обожали ходить под парусом. Фанаты. Так что глупые шутки Армана их не задевали. В конце концов я решил, что мне здесь скорее хорошо. Солнце иногда проглядывает. Вокруг ровесники, почти всегда готовые повеселиться. В лагере есть несколько девушек — правда, ни одну настоящей красавицей не назовешь, хотя я с самого начала с ними почти не разговаривал, а девушки часто хорошеют, когда узнаешь их получше. Они, наверное, примерно так же думают про нас. Последние дни в лагере могли бы пройти приятно, если бы я немного постарался, если бы оставил призраков в чулане и согласился быть нормальным подростком.
Не зацикленным на себе.
Договорились?
Воспрянув духом и преисполнившись лучших намерений, я схватил свой парус и потащил его в лагерь. Через стоянку я прошел, не задев ни одной припаркованной машины.
Впервые!
Порт к концу дня оживал, террасы кафе заполнялись. Несколько торговцев продавали свежий улов, и туристы с детьми толпой валили фотографировать умирающих крабов и креветок. Улица была пуста. Только один белый фургон стоял как раз напротив, ждал, пока туристы разойдутся и можно будет проехать.
Видя, что мне неудобно тащить огромный парус, водитель высунул руку в открытое окно и махнул, чтобы я переходил через дорогу. Так что я двинулся вперед, подняв голову, чтобы поблагодарить смотревшего на меня шофера.
Это был он!
Едва увидев лицо, я сразу понял, что это он. Не кто-то похожий на него, нет.
Взгляд, выражение и черты лица — у меня не осталось и тени сомнений. Хотя он носил бороду, которой в моих воспоминаниях не было.
Это он.
Фургон покатил дальше, шофер и не взглянул на меня, но, каким бы невероятным это ни показалось, меня переполняла уверенность.
Водителем фургона был мой отец.
Машина скрылась в конце порта, а я не успел, да и не сообразил запомнить номер. Или хотя бы побежать следом. Так и стоял с мокрым парусом в руках и сумятицей в голове.
Я не сомневался, что этот человек — мой отец.
Живой.
8. Без паники
Среда, 16 августа 2000, 16:40
Дорога, ведущая к аббатству, остров Морнезе
Симон Казанова ловко переключал скорости своего железного коня. Велодорожка расстилалась под колесами длинной лентой вдоль Ла-Манша. Подача адреналина закончилась, и Симону казалось, что он выглядит довольно глупо, когда вот так крутит педали, привстав в седле. Он подумал, что в фильмах герои, которых призывают на помощь, обычно седлают чистокровок с объемом двигателя 500 кубов, а не служебные внедорожники мэрии.