Мы решили расположиться в общей комнате с большим конкрегирующим энергию аппаратом. В отличие от перепрограммированного домашнего, этот мог поставлять нам литры колы и целую упаковку принглс!
— Порось с рогами, — никак не могла угомониться, но затем вспомнила и быстро исправилась: — То есть игагу.
— Ихагу, — услышала сзади, а по выпучинным глазам собеседницы поняла, что это была не галлюцинация.
Обернувшись на вошедшего в узкий дверной проем мужчину, я рефлекторно отметила черный комбинезон, сильно натянувшийся на тренированных плечах и отчего-то распущенные черные кудри. Вот верно говорят, что зло не дремлет, а ещё черта всуе упоминать нельзя, беду накличешь. Я и позвала, почему-то заведомо злую, судя по оттопыренным ноздрям, из которых чуть ли пар не идёт. Видимо про козла услышал. Ой, то есть свинью и сложил дважды два.
— Шлема не хватает и можно пускать в открытый космос, — не растерялась, когда встретилась с сузившимися зрачками серо-зеленых глаз.
Ото тяжело вздохнул, но сумел подавить в себе буйный нрав и осторожно поздоровался с невестой, напрочь игнорируя мою персону. Впрочем, приятельница тоже как-то разом преобразилась, я даже сумела заметить проступающие темные пятна на щеках, аналог нашего румянца, не иначе.
— Нам будет необходимо совершить стоянку на планете содружества для дезоправки, поэтому хотел спросить вас, Силь, не захотите ли составить мне компанию на поверхности Фомальты?
Костаберуксианка воскликнула заветное “милый”, восторженно подхватила юбки и отбежала в отведенные каюты, обещав скоро вернуться. Там ей предстояло найти подходящий для высадки наряд.
— А ты? — потеряв всякое благодушие в голосе, резко заметил брюнет.
Сложив руки на груди, свела грозно брови над переносицей и сделала вид, что задумалась.
— Премного благодарю за приглашение, — завуалированно начала. — Это было бы прекрасно, побывать в неизведанных уголках вселенной…
Но в эту же секунду была грубо прервана:
— Да нет же, я о том, чтобы ты ретировалась в свои покои, пока Силикантра не успела вернуться.
Моя обида начала возрастать, будто на волшебных бобах, с каждой секундой вздымая грудную клетку всё сильнее. Это значит выгодным партиям прогулки под луной и разные развлечения, а меня под замок, чтобы не мешалась?
Подскочив с места, сделала два шага по направлению к мужчине и уперев указательный палец в его медиальную половину ключицы, сурово произнесла:
— Да ты вообще совесть имеешь?
Нет, на самом деле вопрос весьма интересный, потому что анатомическими отличиями эти гуманоидные явно обладали, да и ценности у них были весьма сомнительные на мой непредвзятый земной вкус, так что чувство нравственной ответственности вполне могло ошибочно оттесниться в качестве анахронизма в пережитки прошлого.
Ото осторожно отвел мою конечность от своей персоны и только после произнес:
— Хочешь позаимствовать, потому что свою где-то посеяла?
Ой, кажется я повторяюсь и он уже в курсе, что такое совесть, вот и прикидывается.
В голове как-то пододзрительно загудело, а взгляд заволокло туманом. Именно так и приходит бешенство. Хорошо хоть пена изо рта не пошла, а то стыд да срам был бы.
— Я, в отличие от его августейшей особы, не веду себя по-свински и даже пытаюсь прочесть этот дурацкий нистикс!
Брюнет впечатал свои ладони в лицо и нервно стал ими тереть глаза, подозрительно громко дыша.
— Да хватит меня уже с животными сравнивать, надоела!
— Это когда это я сравнивала?
— Только что!
Прикусила губу, чтобы тут же выпалить новое обвинение:
— А ты вообще меня никуда не выпускаешь!
Ортагитерианец сжал кулак и задумчиво уставился в мою сторону. Заметив, что дело может не так хорошо закончится, как я рассчитывала, осторожно сделала шажок в сторону массивного стола, чтобы в случае чего, им же и прикрыться. Однако брюнет не стал меня разочаровывать и снял скопившееся напряжение на ни в чем не повинной стене. Кажется, из-за меня в последнее время мужчины слишком часто истязают несчастный звездолет изнутри.
— Ты хамишь, я тебя видеть не могу, — спокойно признался тот.