В очередной раз едва не поскользнувшись, понуро склонилась в однообразному пейзажу, ориентируясь лишь на широкую спину спереди.
Хотя мы достаточно убрались от всевидящего ока август-адмирала, навязчивое беспокойство полностью меня не отпустило даже сейчас. Можно предположить, что эмоции напрямую связаны с лишившимся жизни контрмиром, но отчасти это не так. Скрывать не буду, сам факт чьей-то смерти на борту пугал и заставлял поджилки трястись. Даже в бешенстве и боевой трансформации рогатые мужчины Ортагитерии до трагичного инцидента никак не воспринимались мной всерьёз, но после плена мне посчастливилось по-настоящему оценить их сплочённость, но главное — силу хищника. И теперь ясно без сомнения, момент с предательством они постараются разрешить как можно быстрее и, не дай наш земной бог и ангелы иже с ними, попасть под очередное подозрение. Вдруг мой статус шеду перестал дорого цениться с учётом всех событий.
Что касается самого, контрмира, он всё же был мне знаком, хотя и не близко. До своего затворничества я постоянно могла наблюдать его богатырское тело, с узким лицом, как у всех представителей расы, на капитанском мостике. Казалось, они с визамиром являлись дополнением друг к другу: одинаковые бычьи шеи, короткие ёжики волос и должности примерно равноценные в иерархии воинских званий. Поэтому для меня в шоковом состоянии было неясно, почему один разжевал таблетку синильной кислоты, запаянную в ампулу, а другой нет. Кстати, как мне объяснил Ас, температура её кипения — плюс шестнадцать градусов, поэтому при раздавливании, образуются пары, которые моментально в значительном количестве всасываются в кровь, что и приводит к мгновенной смерти. Надеюсь, эти знания мне не пригодятся в дальнейшем, но кто знает наверняка.
Также по секрету медик рассказал, что предатель уезжал на подработки на “Стратор” — космическую станцию наёмников, чтобы смочь обеспечить себе статус астерар. Похоже у всего рогатых на этом месте была зазубрина, которую я бы назвала просто: комплексом неполноценности. Всё же странные ценности для расы абсолютно необремененной понятием семьи, хотя, как говориться, со своим уставом в чужой монастырь не ходи.
При тщательном расследовании выяснилось, что контрмир в своей короткой операции временно служил на тейп Хедору. Необязательно напрямую взаимодействовал с моим похитителем, но так как вся диаспора тесно связана между собой и с главным органом управления планеты, вполне мог косвенно с ним пересекаться. Вряд ли представители подобной семьи заинтересованы в том, чтобы Ота занял статус гипостазиста через брак с Силь или же восстановив Ортагитерию в бывшем статусе. Точных данных воспроизвести по этому делу не удалось, но, возможно, именно тогда покойный сайкару как-то заручился поддержкой с ненавистным врагом за неплохую сумму в кредитах. Хотя на тот момент мужчина мог и не подозревать, что некая шеду когда-либо действительно объявится. Судя по аналогиям, сказания про неё были схожи Ноеву ковчегу и Великому потопу у нас на Земле, то есть не подвергается сомнениям только религиозными людьми. Тогда не мудрено дать согласие, являясь ярым агностиком.
У каждого пазла есть особенно сложные моменты для восстановления полной картины. Как-правило это мелкие детали чего-то одного большого, почти не различающиеся между собой. Можно сидеть часами, напрягая зрение и задаваться вопросом — а как же верно? В этой ситуации сойтись картам спешат на помощь сразу два действующих персонажа — отец Силикантры и доверчивый Ота. Вице-адмирал знал, что Фунсаи необходима техническая остановка, более того, в последнее время его нервозность не мог заметить только слепой. Весь на взводе из-за моей выходки, да и прилёта невесты, неудивительно,что мужика будто током било. Вот предатель и предложил развеяться, да заодно и с нареченной наладить отношения на курортной планете — убить двух зайцев разом. Гипостазист, выходит, тоже приложил руку ко всему, потому что именно он надоумил свою дочь держать общение с контрмиром. Вот откуда и данные о нашем местоположении, и предложение взять меня с собой на Фомальте. Какова выгода большого папы, сайкару только предстоит решить, но по всему выходит, что всё не так радужно, как хотелось бы верить
— Я слышу какие-то перебои, — удивлённо подняв взгляд на тёмно-мандариновые чистые небеса, обратилась к напряженной спине впереди.
За полтора часа отрешённого молчания и совершенно однообразного пейзажа, тянущегося до самого горизонта, задняя сторона туловища Аса мне уже порядком успела поднадоесть.