Цены были грабительскими. За шесть семян я получил всего три сапфировые марки, две из которых попросил выдать изумрудными и грошами, чтобы хотя бы у трактирщика не нашлось повода зажать сдачу. Монополия — это зло. При наличии всего одного заведения, предоставляющего интересующие нас услуги, стоит ожидать завышения стоимости этих самых услуг. Боюсь, комнаты и еда обойдутся нам тоже в приличную сумму.
Так и вышло. По зелёнке с человека за месяц — это втрое дороже, чем нам бы обошёлся постой в лучшем из доходных домов того же Земграда, в переводе на предземские деньги. Причём, на сутки хозяин нас заселять отказался. Мол, деваться вам всё равно некуда — только-только от Порога отпрыгнули, теперь вы в Ковчеге надолго.
Радует одно — это реальная цена, которую платят и все прочие постояльцы. А таких здесь почти четыре десятка. Общий зал встретил нас удивлением, мгновенно переросшим в неудержимое любопытство, стоило сидящим за столами заблудшим узнать, что мы только что явились в Ковчег, а не отсиживались шесть дней по комнатам, которые, как позже выяснилось тоже можно снять в пределах квартала у местных.
Подвыпивший в своём большинстве народ дружно полез к нам с расспросами. Вырваться вышло лишь пообещав рассказать всё в подробностях, когда спустимся ужинать. Есть хотелось, но первым делом нужно было помыться и переодеться. Благо трактирщик за малую с его точки зрения плату сдал нам в аренду штаны и рубахи из запаса униформы для слуг. Завтра закупим всё новое. Торгующих обувью и одеждой лавок в квартале аж две. Подозреваю, и там цены больно кусаются.
С другой стороны, мы не бедствуем. Раз пытаться отобрать у нас силой добытое власти полиса не собираются, значит имеющихся семян нам хватит с запасом реши мы торчать тут хоть год, не работая. Очевидно, что приходят на этот лоскут исключительно очень богатые люди. А богатые в большинстве случаев это — успешные, сильные, умные. Такие, как мне и нужны.
Справедливости ради стоит отметить, что услуги, предоставляемые по высокой цене, здесь вполне соответствуют стоимости. Трактир, за ненадобностью не имевший названия, совершенно не походил на дешёвую забегаловку. Чисто, дорого, добротная мебель, вышколенная прислуга, просторные номера со всеми удобствами. Каждому из нас предоставили отдельную комнату, так что жить в Ковчеге мы будем с комфортом.
Но, надеюсь, и польза от нашего здесь пребывания тоже будет немалой. Из увиденного готов сделать первые выводы. Уже появляются мысли на тему: чем здесь стоит заняться. Главное, чтобы совет бессмертных, как я понял выступающий в полисе высшим органом власти, проявил к нам лояльность. Нужно срочно узнать всё, что можно про здешнюю жизнь и порядки.
Вымывшись, переодевшись и отдав свои грязные вещи в чистку — у Китара это получилось проделать быстрее, чем у меня и Сепана — мы отправились вниз, в общий зал. Там нас уже заждались. Около трёх десятков мужчин и две женщины, почти все постояльцы трактира, несмотря на позднее время, не спешили расходиться по номерам. Впрочем, вполне возможно, что у них тут принято засиживаться допоздна, за неимением другого досуга.
Понимая, что информация нам сейчас нужнее еды, я специально повёл своих спутников за один из больших общих столов, расположенных в центре просторного зала. Пусть подсаживаются — мы не против общения. И завуалированным приглашением тут же поспешило воспользоваться сразу несколько человек. Опередив подошедшего принять наш заказ официанта — в обслуживании здесь были задействованы исключительно мужчины — к нам немедленно устремились любопытные постояльцы.
— Ну, рассказывайте? — пренебрёг приветствием широкоплечий здоровенный детина с лежащей на мощной груди бородой и огромной копной каштановых курчавых волос, усевшийся правее меня на длинную общую лавку.
— Долго Землю топтали? — добавил вопросу конкретики рыжий крепыш, чуть меньших габаритов, чем первый гигант, влезший за стол по левую от меня руку.
Этот тоже был бородат и космат, как и первый. Но не успел я ответить, как вопросы продолжились.
— Из какого вы полиса? — плюхнулся на лавку рядом с Китаром напротив меня столь же крепкий блондин с той же пышной растительностью на голове и лице.
— Много было вас? — влез за стол рядом с Сепаном ещё один здоровяк с чёрными, как уголь, волосами.
Вся четвёрка — друзья или родственники. Вероятнее всё же последнее. Почти одинаковые причёски, одежда и бороды — это ладно, но стать выдаёт общий корень. Остальные, спешащие занять места за столом, уже не настолько похожи на них — там приличное разнообразие. Эти же, словно браться от разных отцов. Не представиться, не спросить наши имена. По манерам легко сделать вывод — не знать. Вот среди других постояльцев трактира, оставшихся за своими столами, уверен, хватает особ благородных кровей. Это видно по пренебрежительным осуждающим взглядам и мимике.