Выбрать главу

– А сам автор как объясняет свой отказ?

– Никак не объясняет. Нет – и всё. А люди деньги вложили. Договор о намерениях заключить не догадались, кто ж мог знать, что автор такое выкинет. Но это только со слов Стасова, поэтому подробностей не знаю.

Алексей задумчиво покивал.

– Действительно, любопытная ситуация. Но мозги мне канифолить не нужно, подруга. Интересного в жизни и без того много. Злишься, что тебя отодвинули?

Настя молчала. А что тут говорить, если Лешка без всяких слов понимает, что делается у нее в голове?

– Асенька, не вынуждай меня в тысячный раз читать тебе лекцию о том, что за все надо платить. Ну-ка быстро отвечай, какие три самых главных преимущества нашего возраста? Наизусть, в шпаргалку не подглядывать.

Настя улыбнулась. Лешка всегда умел двумя-тремя фразами разогнать ее мрачность.

– С каждым прожитым днем все меньше людей имеют право учить тебя жить, – отчеканила она, как на уроке.

– Отлично. Второе?

– С каждым прожитым днем опыта становится все больше, а вероятность совершить ошибку – все меньше.

– Превосходно. И третье?

– С каждой новой морщинкой все меньше шансов стать жертвой изнасилования.

– Это только для женщин, – строго заметил Чистяков. – А третий пункт для мужчин? Вспоминай, Каменская, вспоминай, нечего было спать на моих лекциях.

Да, для мужчин существовал какой-то другой третий пункт, но почему-то он начисто выветрился из памяти… Настя поняла, что вспомнить не сможет, и попробовала восстановить его логическим путем. С каждым прожитым днем… Для мужчин… Ну конечно!

– С каждым прожитым днем пополняется когорта девиц, достигших совершеннолетия и могущих представлять интерес, – выпалила она. – Расширяется пространство для маневра.

– Молодец, Каменская, можешь ведь, когда постараешься, – со смехом похвалил ее Алексей. – За все эти бесценные радости мы платим тем, что нас постепенно вытесняют молодые. А как ты хотела? Радости бесплатно? Сама знаешь, так не бывает.

– Знаю.

Настя встала с маленького диванчика, притулившегося в углу кабинета, и сладко потянулась, расправляя затекшую спину.

– Леш, почему так получается, что ты всегда прав, а я глупая? Мы с тобой вместе больше сорока лет, и за все эти сорок лет ни разу не было такого, чтобы ты оказался не прав.

– Это чистая математика, Асенька. Вернее, статистика плюс особенности восприятия и запоминания. На самом деле я очень часто отступаю и признаю твою правоту, просто я делаю это сразу, потому что думаю очень быстро и так же быстро оцениваю справедливость и весомость твоих аргументов. Диалог получается коротким и эмоционально ненасыщенным, поэтому ты его практически не замечаешь. А когда ты не права, а прав я, мне приходится долго и нудно тебя убеждать, и разговор остается в памяти. Вот и вся премудрость.

– То есть я думаю медленно?

– Ты – быстро, – улыбнулся он. – Но я все-таки немножечко быстрее. Не переживай, совсем чуть-чуть быстрее. А что за молодой сотрудник, ради которого тебя подвинули? Толковый?

– Василий. Я тебе о нем рассказывала, недавно пришел. Ничем себя пока не проявил, так что о степени толковости судить рано. Кстати, о молодых. У вас в научных сферах не завалялся какой-нибудь ненужный айтишник? У нас же две вакансии провисли, на одну взяли Василия этого, а место айтишника пустует, Стасов меня пока припряг, чтобы работа не стояла.

– Непременно мальчик?

– Да без разницы, хоть мальчик, хоть девочка, лишь бы в проблемах шарил и наркотой не баловался.

Чистяков немного подумал, потом потянулся за телефоном.

– А знаешь, пожалуй, есть неплохая кандидатура. Озвучь мне зарплату и режим работы, я сейчас позвоню.

Андрей Кислов

«А клюка-то старухина!» Эти волшебные слова Андрей Вячеславович Кислов впервые услышал, когда ему было двадцать шесть. Андрей принадлежал к тому поколению, которое выросло на американских ужастиках про вампиров и на японских мультиках, а про такие шедевры советского детского кинематографа, как знаменитый «Морозко», ведать не ведал.

Свою трудовую, или, если угодно, творческую, деятельность Андрей выбрал еще в старших классах школы. С трудом сдерживая зевоту и с нетерпением ожидая, когда же закончится общешкольное праздничное мероприятие, он вдруг подумал, что если бы сделать вот так… а потом вот эдак… да еще конкурс какой-нибудь замутить… Было бы совсем другое дело! Чтобы хоть как-то скоротать оставшееся время и не сдохнуть от скуки, он пробрался туда, где стояла классная, и шепотом поделился с ней своими соображениями. Классная слушала очень внимательно, одобрительно кивала.