В Совершенстве все были равны, несмотря на статус или чистоту крови. Здесь были люди, которые просто хотели подарить Избранным свои творения. И Грейнджер была не исключением.
Почему же так быстро у него поменялось мнение касательно крови? Потому, что Малфой прекрасно осознавал, что, выпуская кровь из чистокровного волшебника, полукровки или магглорожденной, она будет оставаться одной и той же – вязкой, бордовой, с тем же слабым запахом и металлическим привкусом. Она дарует жизнь, но утекая – убивает все прекрасное, что было в человеке. Драко осознавал, что каждый день ходил по краю и знал, что каждый его шаг может быть последним.
Да, Малфой часто задумывался о смерти. Нет, не о том, чтобы собственными руками схватиться за что-то, что поможет ему убить себя. Просто в какой-то момент его жизни, уже после магической войны, он проснулся в кровати и не смог подняться из-за боли, что сжимала его грудь в тиски. Дышать ему становилось тяжелее, словно в комнате полностью устранили воздух. Он сцепливал зубы от боли и несколько раз касался пальцами ребер, будто это могло ему как-то помочь. В ушах громко стучало бедное сердце, что также потрепало от странного состояния Драко.
И в какой-то момент его отпустило. Словно кто-то разжал кулак, высвобождая обессиленное тело Малфоя. Дышать стало легче, что он и пытался делать первое время. Сердце все ещё продолжало отбивать ускоренный ритм под ребрами, мышцами и кожей, но не успокаивалось. Он чувствовал, как его же ресницы, подрагивая, щекотали кожу нижних век. Драко понимал, что он ещё жив и что с ним все в порядке. Но боль, возникшая раз, вернется с новой силой и оружием. И Малфой не будет к ней готов.
Никто не знал, что гложет его каждый день с того самого утра. До того самого момента, когда мать не отправила сына на медицинский осмотр, так как ей не слишком нравилось состояние Драко. На следующий же день пришли результаты. Нарцисса была в бешенстве из-за того, что Люциус подверг своего же сына страданиям в прошлом, которые и привели его к болезни сердца. И в то же время, она была в отчаянии, так как не знала, чем могла помочь Драко.
Когда она узнала, что Малфой-младший решился уехать из Мэнора, она требовала его остаться. Плакала на его плече и просила не покидать её. Нарцисса понимала, что её мальчику осталось недолго и путь в Совершенство – его последний.
Но рассказ Грейнджер, на званом ужине, подарил Драко маленькую надежду на то, что он вернется. Взглянет на любимую мать, что так сильно переживала за него, и поблагодарит существование такой девушки, как Гермиона Грейнджер.
– Драко, все в порядке? – спросил мистер Аддингтон, коснувшись плеча Малфоя, от чего тот вздрогнул.
Он слишком сильно задумался над тем, что было до того, как он прибыл в Совершенство, и даже не заметил, как подробил жабры ленточного угря. Он не знал, как это отразится на зелье, но все же рискнул добавить компонент в кипящий котёл.
– Да, всё нормально, – пробормотал Драко, опуская нож на стол.
«Осталось последнее – перемешать», – подумал он про себя, хватаясь за рукоятку деревянной ложки. И взгляд вновь в сторону стола Грейнджер. Она задумалась над собственными записями, закусив немного губу. Её волосы, собранные в невысокий хвост, открывали шею, а чёрное и короткое платье элегантно облегало хрупкое тело, от чего внутри Драко что-то сжалось. Поэтому он поспешил отвернуться, и вновь одернул себя, потому, что едва было не назвал её в своих мыслях грязнокровкой, чтобы напомнить себе о том, кем она являлась.
– Так, что, ты вновь гулять, или все же я могу исправиться уже сейчас? – с усмешкой спросил Малфой, пряча руки в карманы брюк.
Дело было сделано. Оставалось за малым – провести исследования, которые покажут, действуют Безупречность и Быстрая Ненависть на животных или нет. И, нет, Малфой не боялся, что мог испортить зелье слишком мелкими кусочками жабр ленточного угря. По итогу, оно выглядело так же, как и раньше. А Драко не побрезговал оставить заметку в своем же блокноте исследований, мол, так тоже можно готовить.
Поэтому они с Грейнджер вышли из корпорации и остановились на входе, около кустов жимолости, которыми была усеяна лужайка возле здания.
Девушка слабо улыбнулась вопросу Малфоя, прижимая к себе серую папку с документами.
– Я думаю, что, – начала она, но ее перебил чей-то голос, что подзывал Грейнджер.
Малфой нахмурился, взглянув в сторону, откуда слышался оклик девушки, это оказался ее сопровождающий. Тот, с кем так мило улыбалась Гермиона. Тот, который начинал дико злить Драко.
Этот мужчина слишком много времени проводил рядом с Грейнджер. И нет, здесь дело было не в ревности, которую Малфой никак не мог чувствовать к девушке. Это надоедало, потому, что его несговорчивый сопровождающий не мешался под ногами каждую секунду.
– Привет, – выдохнула Гермиона, заставив Драко бросить в сторону девушки быстрый и непонимающий взгляд. «Неужели…», – мелькнуло в его голове, когда сопровождающий Грейнджер остановился рядом с ними и, прищурившись, посмотрел в сторону Драко. Малфой тоже не отставал и ответил тому похожим взглядом.
– Можно тебя на пару слов? – спросил мужчина, протянув руку в сторону девушки. «Ну, уж нет», – спохватился он и, натянув на лицо маску полного презрения и безразличия, произнес:
– Ничего, что мы тут разговариваем касательно рабочих моментов?
Его голос был ледяным и пропитан ядом настолько, что по его предплечью с Меткой побежала дрожь. Ведь так говорила его тётушка Беллатриса.
– Вы могли обсудить все рабочие моменты в офисе. Гермиона, давай отойдем? – сопровождающий девушки коснулся ее запястья, и хотел уже увести Грейнджер от Малфоя подальше. Но сам от себя того не ожидая, Драко толкнул мужчину в плечо, заставив того отпустить руку шатенки.
– Ты – сопровождающий, который должен был уже показать всё, что необходимо. Насколько я знаю, Гермиона уже всё изучила, – продолжил настаивать на своем Малфой, даже не заметив, что только что назвал бывшую Гриффиндорку по имени. Посмотреть в сторону девушки он так и не решался, продолжая поддерживать зрительный контакт с тем, кто явно «заработался».
– Не много ли ты на себя берёшь, новенький? – бросил в сторону Малфоя сопровождающий, приблизившись к нему, вмиг воцарилась напряженная обстановка.
– Послушайте! – простонала Гермиона, влезая между ними, оттолкнув их в разные стороны.
Драко ощутил, как от её руки, когда она коснулась его груди, внутри все разлилось теплом. Она сделала это настолько легко и непринужденно, что ему стало даже как-то горестно.
– Да, пусть Гермиона выбирает, с кем пойдет, – вставил свое слово сопровождающий, продолжая рассматривать Малфоя в упор. Он тоже не отставал, сжав руки в кулаки в карманах.
– Да, пусть выберет, с кем пойдет, – фыркнул Драко, нахмурившись ещё больше. Его начинала доставать сложившаяся ситуация. – Уж точно не с персоналом Совершенства.
– Малфой! – испуганно выкрикнула Гермиона, взглянув на юношу.
– Ну, Малфой, с тобой ей тоже ходить не обязательно, – съязвил сопровождающий, спрятав руки в карманы брюк.
– Бронт, погоди, – спокойнее произнесла девушка, заставив сердце Малфоя на мгновение затихнуть. Грейнджер повернулась в сторону сопровождающего и продолжила: – Нам, правда, нужно обсудить с Драко некоторые формальности в плане работы.
Малфой опустил голову, тупо уставившись на свои туфли. По его лицу пробежала, словно черная кошка, довольная улыбка, которую он старательно попытался спрятать прежде, чем поднять взгляд на девушку, что стояла к нему спиной.
– Драко? – позвала его Грейнджер, заставив юношу ненадолго зависнуть, смакуя произнесенное ею свое имя, и взглянул на Гриффиндорку. Та обеспокоенно его осмотрела и словно молила, чтобы он подтвердил его слова.
– Да, мы должны много чего обсудить с мисс Грейнджер, – в своей манере потянул Малфой, подойдя к девушке чуть ближе. – Я думаю, что сопровождающий ей больше не нужен. Можете быть свободны, Бронт.