***
Он видел эти застывшие глаза Грейнджер, которые не излучали ничего. Пустые и безжизненные, словно вместе с Маргарет умерла и она. Это пугало его. Ведь точно такими же глазами он смотрел на того, кто погиб в войне тьмы и света с честью. Малфоя не было в тот момент, когда погиб Снейп, но он помнит, как получил сову с известием.
Его семья долго не подозревала об этом. Но стало очевидно, что письма не просто так не доходят до Северуса. Крестный был для Драко кем-то большим, чем обычный родственник, которого видят раз в год – два в пятилетку. Поэтому юноша не на шутку испугался, что не сможет в будущем похвастаться ему своей задумкой.
И в один прекрасный день ему пришло письмо. Филин влетел в открытое окно его мрачной комнаты в тот день, когда Малфой корпел над Быстрой Ненавистью. Птица выглядела слишком уставшей, словно путешествовала не один день, чтобы добраться до поместья Малфоев. Некоторые перья хвоста и крыльев были покрыты чем-то чёрным, похожим на грязь, а сам филин, прилетев на подоконник, тут же отбросил письмо, что было плохо привязано к его когтистой лапе, и припал к небольшой миске с водой.
Драко долго не мог поверить, что спустя несколько месяцев после окончания войны и судебных разбирательств, его крестный решил дать о себе знать. На пергаменте было выведено всего лишь его имя. Но всё тем же витиеватым и размашистым почерком Снейпа.
Не дожидаясь родителей, которых вновь вызвали в Визенгамонт, Малфой поднял с пола пергамент и решил прочесть первым. В тот день он узнал, что лучшего в мире Зельевара больше нет среди живых. Эта весть оставила ещё одну зияющую рану на его сердце. В тот день он в сердцах едва не разрушил все, к чему стремился. Драко чуть было не потерял смысл в создании Быстрой Ненависти. Два известия о смерти его близких людей были слишком сильным ударом по чувствам юноши. Он слабо верил в то, что чего-то добьется в жизни. Тяжкий груз прошлого заставил его остановиться и осознать, что возможность зажить спокойной жизнью исчезла после того, как Драко выбрал сторону отца. Но разве он мог поступить по-другому?
На следующий день после известия о смерти крёстного Малфой-младший проснулся в обнимку с первым в жизни приступом. И только тогда, когда он сумел собрать свои мозги и мысли воедино после удушающей пытки, юноша осознал, что не сможет умереть, не оставив после себя ничего, кроме обманчиво-кровавого следа Пожирателя Смерти.
Взгляд Грейнджер не менялся, что заставило Драко мыслить в другом направлении. Она явно не была привыкшей к смерти, которая преследовала юношу всю его жизнь. Гермиона, хоть и была смелой гриффиндоркой, бросающейся под ноги любой опасности, не видела смерть настолько близко. Поэтому ему нужно было действовать быстро. Он не представлял, есть ли в зале ещё один выход, ведь тот, через который они прошли около часа назад, был полностью забаррикадирован паникующими людьми.
– Мистер Малфой! – услышал он за спиной голос собственного сопровождающего. Рэйф бежал к нему со всех ног с противоположной стороны от зала. – Что произошло?
– У меня нет времени на объяснения, – отчеканил взволнованный Драко, всё ещё обнимая одной рукой Грейнджер. – Где ещё один выход? Я должен увести её отсюда!
– Я покажу, – Рэйф был смышленым молодым человеком и Малфой не сомневался, что тот действительно знает, как убраться из этого комка паники.
Уже на улице Драко позволил Гермионе опуститься на скамью. Он быстро окинул взглядом тело девушки, которая, казалось бы, перестала существовать в этом мире. Смерть Маргарет заметно подкосила её. Странно было бы предположить, что она бы чувствовала, если бы узнала, что Малфой умер? «О чём ты вообще думаешь?» – взревел внутренний голос юноши, после чего он бросил взгляд на корпорацию, в которой и произошло преступление.
Драко был уверен, что Маргарет убили. С чего он это взял? Все очень просто.
Когда они только сели на свои места после бурных оваций, его взгляд соскользнул по залу. Наверное, Малфой желал на время отстраниться от той мысли, что ему нравилось держать Грейнджер за руку. И тогда, когда все весело обсуждали их с Гермионой творения, предвкушая покупки новых зелий, которые способны избавить их от недугов и неразделенной любви, взгляд Малфоя зацепил кое-то ещё.
В первый раз, когда они присутствовали на званом ужине, Драко не раз отмечал, как искусно была изготовлена огромная люстра. Многорожковая осветлительная конструкция с мутно-жёлтоватыми свечами, усыпанная красными, словно кровь, рубиновыми шандельерами. И тогда люстра казалась ему не только произведением искусства, но и чем-то массивным, что сложно было бы пошатнуть.
В последний званый ужин предмет интерьера тоже привлек его внимание. Изначально это было что-то сравнимо восхищению, но, находясь рядом с Грейнджер, Малфой отметил, что люстра странно покачнулась. Это и заставило его на мгновение задержать взгляд на ней. Если бы это было что-то вроде землетрясения или любого другого катаклизма, он даже не сконцентрировал на этом внимание. Однако люстра продолжала двигаться и, чтобы обезопасить единственную подругу в Совершенстве, Малфой подозвал её к себе, стараясь не бросать на люстру странные взгляды. И в тот момент, когда он приказал Грейнджер не оборачиваться, среди шандельеров мелькнула тонкая и маленькая кисть руки. Щёлкнула исхудалыми и костлявыми пальцами, и тут же испарилась. Странный треск, который послышался после исчезновения неизвестного существа, принадлежал костям Маргарет. Малфой никогда не встречался с такими заклинаниями, которые ломали бы кому-то шею.
Уже стоя около корпорации и вдохнув прохладный воздух, Драко осознал, что кто-то намеренно убил первую пациентку Грейнджер. И нет, он не сомневался в том, что её выбрали случайно, в попытке добраться до Гермионы.
Взглянув на девушку, которая обняла свои плечи руками, чтобы согреться, Малфой стянул с себя пиджак и вновь накинул его на Грейнджер. Ему казалось, что так ей будет легче прийти в себя. Но её взгляд говорил об обратном.
Юноша присел напротив Гермионы и легко коснулся её волос, чтобы запрятать прядь ей за ухо.
– Эй, – тихо позвал её он, на что девушка ответила лишь молчанием, – хочешь сегодня останешься у меня?
Она безразлично смотрела впереди себя, не замечая присутствие Малфоя. Он понимал, что оставлять Грейнджер в таком состоянии одну сравнимо с началом конца света. Она не выдержит одна, уж он был уверен в этом. За всю свою жизнь он сумел прятать чувства и боль за массивной стеной безразличия. И только в некоторые моменты он давал им волю, позволяя застилать им собственный разум. Грейнджер не сможет справиться с этим.
– С вами все в порядке, мистер Малфой? – подал голос Рэйф. Драко лишь учтиво кивнул, затем осторожно коснулся плеч Грейнджер и поднял её на ноги.
– Я отведу её домой. Если вдруг что-то станет известно, сообщи об этом мне.
– Конечно.
Вести Грейнджер к себе домой было очень просто. Она казалась Малфою тряпичной куклой, которой легко управлять. И в то же время он хотел остановиться, хорошенько тряхнуть её, выкрикивая, что она обязана вернуться. Она должна услышать его крик. Однако Драко осознавал, что от его действий не будет прока. Пока она не выпьет что-то, что её успокоит, она не сможет мыслить разумно.
Комментарий к Глава 19. Возложи на меня груз прошлого( Часть 1).
Благодарю, как всегда, свою бету, а также огромное спасибо хочу выразить тем, что комментирует и ждет продолжения)
Вы вдохновляете меня)
Приятного прочтения)
========== Глава 20. Возложи на меня груз прошлого(Часть 2). ==========
«Для меня оно пахнет свежескошенной травой, новым пергаментом и… – она запнулась, вспоминая, как от Рона пахнет мятной зубной пастой. Она так сильно любила этот запах, что хотела бы закупорить его в отдельный пузырёк, чтобы он никогда не выветривался.»
«Я хотел вернуться, как только ушел, – выпалил он, заставляя Гермиону остановиться. – Я видел крохотный шар света, который подплыл ко мне. Прошёл через мою грудь, и я понял, что он приведет меня, куда нужно. И я услышал твой голос, Гермиона. Ты привела меня обратно…».