«Прости, я обещал тебе другую жизнь, но, я понимаю, что мы не можем быть вместе. Ты… Другая, – бормочет под нос Рон, стоя чуть поодаль. – Ты изменилась после Хогвартса. Я тоже не сахар. И я думаю, что нам нужно выбрать других людей. Прости».
Обрывки воспоминаний заполняли её голову, когда она сидела в гостиной Малфоя. На ней было всё то же грязное белое платье, пиджак Драко и смутное осознание того, что в попытках помочь другим, она не сумела помочь себе.
– Как ты? – тихо спросил он, выглянув из кухни.
Гермиона взглянула на него, тут же отметив про себя, что когда-то её бывший враг беспокоится о её состоянии. «Даже Рон такого не делал после того, как в наглую бросил тебя», – подумала про себя Грейнджер, слабо кивнув в ответ.
– Возьми.
Он протягивал ей белую чашку с каким-то дымящимся напитком. Было бы иронично, если бы он попытался убить её. От этой мысли Грейнджер как-то грустно усмехнулась, отмечая, что была бы не против.
– Что-то известно о Маргарет? – выдавила из себя девушка, отмечая, что боль в груди от потери была уже не такая явственная. Взгляд соскользнул по раме окна, за которым уже начал мелькать рассвет. Сколько они просидели вот так, в тишине? Гермиона не знала. Но была благодарна Малфою за его терпение.
– Нет, ещё ничего, – тихо ответил он, присаживаясь напротив девушки. Его взгляд мазнул по лицу Грейнджер, не останавливаясь на какой-то определённой части. – Выпей. Полегчает.
И Гермиона послушалась его. Сделала маленький глоток горячего напитка, который напомнил ей о глинтвейне, что пахнет гвоздикой и имбирём. Тепло тут же растворилось внутри неё, отчего она прикрыла глаза, позволяя себе сделать ещё один глоток.
– Можешь остаться сегодня у меня. Тебе будет легче.
– Хорошо, – выдохнула она, ощущая, что благодарна ему за напиток и предложение. Вокруг вновь расцвела тишина, позволяя первым лучам солнца разрезать пространство между ними.
– Если что, можешь занять мою спальню, – вновь предложил он, на что девушка лишь отрицательно замотала головой. Она не хотела спать. Не смогла бы, ведь во сне вновь могла встретить Маргарет.
– Почему ты тогда ушел? – вдруг спросила Гермиона, рассматривая в тёмно-бордовой жидкости в чашке частички каких-то специй. Она хотела задать этот вопрос раньше, ибо какая-то часть твердила о том, что он был обязан остаться. Встать на сторону Света и сразиться бок о бок с Гарри. Вместо этого он был первым, кто шагнул в сторону Лорда.
– Я боялся, – честно ответил Малфой, поняв, о чём говорила Грейнджер. – Он угрожал мне. У меня не было выбора.
– Ты убивал? – продолжила свой допрос Гермиона, не замечая, как быстро меняются эмоции на лице Драко. Ей казалось, что если она сейчас ощущает пустоту и боль, то и все вокруг должны.
– Никогда.
– Тогда почему ты носишь клеймо убийцы?
Их взгляды, наконец, встретились. Её – настойчивый, а его – растерянный. Она понимала, что не смела твердить об этом, расспрашивать и лезть чужому человеку в душу.
– Так распорядилась судьба. У нас утро расспросов, Грейнджер?
Она чувствовала нотки раздражения в его голосе. Но, казалось, что Гермиону не остановить.
– Ты хоть раз любил кого-то?
– Почему ты выбрала Совершенство, а не Уизли?
Они задали друг другу неудобные, задевающие глубокие струны души, вопросы.Никто из них не спешил отвечать на них. Это была тайна для каждого. Ни Драко, ни Гермиона не стремились продолжать разговор.
– Нет, - вдруг произнес Малфой, поднимаясь на ноги и отойдя в сторону балкона.
– Потому, что он выбрал не меня.
***
– Что ты видел на званом ужине? – спросила она, заставив Малфоя задуматься. Он мог бы сказать ей правду, что видел неизвестное существо, что появилось на люстре. Она бы не поняла его. Сказала бы, что он всего лишь сумасшедший.
– Мне показалось, что кто-то из гостей странно смотрел на тебя. Я подумал, что будет лучше, если мы притворимся, что мы пара. Тебе ведь не нужны были проблемы?
– С чего ты решил, что мне нужна была твоя помощь? А если бы я могла спасти её?
– Ты не смогла бы, Грейнджер! – выпалил он, грубо отчеканив её фамилию. Ведь если бы он не сделал того, что совершил, заклинание могло бы охватить и её.
– Но попытаться стоило бы!
– Что ты хочешь от меня? – устало спросил Малфой, разворачиваясь в её сторону. Она уже стояла без чашки в руках и пиджака на плечах. Гермиона выглядела расстроенной и злой одновременно. «Неужели до твоей головы до сих пор не дошло, что я, возможно, тебя спас?» – выкрикнуло сознание Драко.
– Я хочу знать, что ты видел и почему не попытался этому воспрепятствовать! Неужели это ты совершил?
– Что?! – выкрикнул Малфой, когда до него дошли обвинения Грейнджер. Она же, казалось бы, не отдавала себе отчёта в том, что говорила. – Ты сейчас пытаешься обвинить меня в убийстве Маргарет?!
– То есть, ты признаешь, что это было убийство. Именно убийцы и могут выдать себя. Маленькие детали убийства, которые известны лишь совершившему преступление, могут привести к поражению. Ты только что выдал себя, Малфой! – она выглядела безумной. Её взгляд, в котором мелькало торжество от «распутанного» дела, бегал по лицу Драко, чем ещё больше злил юношу.
– Ты в своём уме, Грейнджер?! Зачем мне нужно было трогать твою пациентку?
– Откуда ты знаешь, что Маргарет была моей первой пациенткой? – она подходила всё ближе, заставляя Малфоя чувствовать себя, словно на допросе у авроров.
– Да потому, что я видел тебя в Клубе Любителей Музыки, дура ты такая! – вспылил он, сжимая ладони в кулаки. Ярость заполняла его нутро. Он был готов столько всего высказать заносчивой магглорождённой, что едва мог совладать со своими чувствами.
– Почему ты там был? – не унималась она, остановившись напротив него на расстоянии вытянутой руки.
– Тебе какая разница? – процедил он, сквозь зубы, стараясь усмирить тот шторм чувств, который возвела сама Грейнджер. – Ты только что обвинила меня в убийстве, которого я не совершал, и сейчас пытаешься выпытать у меня, почему я был там, где когда-то была ты?! Лучше бы ты вообще не приезжала в Совершенство и не портила бы мне нервы. Осталась бы рядом с Уизли, который не скрывает под одеждой Метку Пожирателя на своем предплечье, и которого не подозревают во всех смертных грехах!
– Почему ты так сильно зацепился за Рона? – нахмурилась Грейнджер. Малфой закатил глаза, понимая, что только что дал её ещё одну пищу для мозгов. Ведь она определённо будет думать, что у него появился план об уничтожении Уизли.
– А какая тебе разница? – съязвил он, скрестив руки на груди. Так ему было легче унять странную дрожь в руках. Он понимал, что сморозил глупость в таком-то разговоре.
– Не вздумай уходить от ответа, Малфой. Причём здесь Уизли? Зачем ты вообще попытался на званом ужине сделать меня своей девушкой? Да ты мне даже не нравишься, чтобы выставлять меня подружкой, без моего же ведома!
– Больно нужно мне подбирать объедки за Уизли! – выпалил он, ощутив, как Грейнджер только что кольнула его за живое. Словно ноготком своего пальца провела по душе, выпуская кровь. Она не должна была лезть туда, куда он и сам не забирался. Это было место, в котором хранились воспоминания и те странные чувства, которые он питал к Грейнджер, и не хотел в них себе признаваться.
Она подлетела к нему быстрее, чем он ожидал. Малфой даже не успел перехватить её руку, когда ощутил сильное жжение на щеке от её удара. Инстинктивно он приложил ледяные пальцы к горящей коже, прошипев от боли.
– Ты мне мерзок, Драко Малфой, – ядовито выплюнула она, после чего, развернулась и шагнула в сторону входной двери.
Когда же она ушла, юноше удалось собраться с силами, чтобы не метнуться за ней. Больно сжать её руку, заставить Грейнджер почувствовать то, что ощущал он. Выплюнуть всю ту ненависть, которую он явственно ощутил в тот момент, когда она произнесла, что он ей не нравится.