Замешкавшись, Малфой протянул ладонь к руке Гермионы и слегка сжал её пальцы, желая показать ей свою поддержку. Девушка взглянула на него и едва заметно улыбнулась уголками рта. Она ему верила. А стоило ли?
— Я оставлю палочку у тебя на тумбе возле кровати, — послышался приглушенный дверью голос Малфоя.
Гермиона оперлась руками на край раковины и взглянула на свое отражение. Сердце бешено стучало в её груди, провоцируя мозг выдавать в мыслях только самые страшные картинки того, что могло с ними произойти, если вдруг всё полетит в тартарары.
Она действительно боялась, что где-то Малфой мог проколоться. А вдруг Бронт тоже был легиллиментом и мог попасть в голову Драко, когда применил на нем Сыворотку Правды? Если это было так, то у них прибавилось ещё уйма проблем, не считая, конечно, того, что происходило между ними.
Да, Малфой открыто признался, что Гермиона ему нравится, и даже поцеловал. Девушка могла ему верить, все же эти слова были произнесены под действием Сыворотки. Но что-то её все же тревожило. Драко точно утаивал какую-то информацию и это было заметно накануне. Он слишком обеспокоенно смотрел на неё, когда отправлял спать в спальню. Сам же он решил лечь в гостиной и Гермиона даже успела слегка разочароваться.
Но на следующее утро она проснулась с приятной тяжестью на плече. И впервые ей было приятно просыпаться, зная, что рядом с ней был симпатичный ей человек, пусть даже и Малфой.
— Ты там не уснула? — робко спросил юноша, после того, как неловко постучался в дверь, заставив Грейнджер вздрогнуть от собственных воспоминаний и вернуться в реальность.
— Да, уже собираюсь выходить, — ответила она, закрывая кран для пущей убедительности.
— Хорошо, тогда я постараюсь закончить со всем очень быстро. Больше возможности поговорить у нас не будет. Только после всей операции.
И Гермиона замерла. Она осознала, что так много хотела спросить у него до того момента, как всё начнется. Девушка желала узнать, что он таил в себе, что думал Драко касательно их плана, да и просто прикоснуться к нему на одно мгновение.
Возможно, всё её волнение возникло после его признания. Ей было сложно свыкнуться в этой ситуацией. Она и сама питала к нему странные чувства, но открыто признаться ей не хватало сил и воли. И, после всего произошедшего, Грейнджер не находила себе места. После того, как они решили пойти на такое отважное дело, что-то внутри девушки всколыхнулось.
Все эти загадки, стратегии и отсутствие точной информации напоминало Гермионе те времена, когда они с Гарри и Роном, сломя голову, пытались разгадать то, что и так лежало на поверхности. Нет, это громко сказано, всё было слишком запутанно, но они сумели найти ответы на все вопросы, сложив, наконец, сложнейшую головоломку.
Сейчас же она играла совершенно другую роль. Она пыталась понять, где её так легко обманули, заставив поверить, что всё будет хорошо. Помимо этого, в голове Гермионы мелькали странные мысли, которые касались Драко. Нет, не Малфоя, а именно Драко. Называть его по фамилии, после всего того, что с ними произошло, язык не поворачивался.
Девушка прекрасно понимала, что, возможно, как только они узнают истинную правду, им придется возвратиться в Лондон и сказка кончится. Их больше ничего не будет связывать? Разве что только Совершенство и всё пережитое в нём. Вероятно ли то, что они будут вместе? Исключено. Титул Малфоя никогда не позволит принять в чистокровную семью магглорожденную.
Потому Грейнджер стремилась замедлить время, которое летело с бешеной скоростью, ради того, чтобы побыть с ним хотя бы ещё раз. Взглянуть в его глаза и вновь прикоснуться к губам совсем легонечко, чтобы на мгновение забыться.
Девушка оперлась руками на холодную раковину и взглянула на собственное отражение. Какой она стала после всего пережитого? Сильной, определённо. Но что будет с ней, если вдруг он уйдет? Она сломается, окончательно и бесповоротно. Готова ли она пойти на это? Точно да.
Как можно быстрее Гермиона вытерла влажные и дрожащие руки о полотенце и, щёлкнув замком, открыла дверь. В гостиной уже не было Малфоя, но был кот, восседавший на тумбе около своей волшебной палочки с серьёзным видом.
Девушка слабо усмехнулась и, дабы унять волнительную дрожь в руках, схватилась за сумку.
— Полезай, но ничего там не разбей! — укоризненно произнесла она, открывая предмет женского гардероба пошире, чтобы кот сумел запрыгнуть в неё. Но Драко не сдвинулся с места, намекая тем самым девушке, чтобы она подошла к нему. Гермиона повиновалась и присела рядом с тумбой на колени.
— Что? — устало выдохнула она, стараясь не смотреть в те самые проницательные серые глаза. На что кот ответил очень просто — поднялся на лапы и, приблизившись к её лицу, ткнулся носом в её щеку. Это заставило Гермиону улыбнуться, ведь он чувствовал её страх и тревогу, осознавал, что в случае чего — их могут разлучить, но, тем не менее, старался поддержать девушку. Он дарил ей надежду на то, что все решится и только в их пользу.
— Сделай всё правильно. Не сдвинься с нашего пути, — выдохнула Грейнджер, но тут же спохватилась, обратив внимание на настенные часы, стрелки которых указывали на приближение восьми часов утра, — полезай скорее, мы на работу опоздаем.
И Малфой послушался, спрыгнув с тумбы и исчезнув в маленькой сумочке Гермионы. Девушка аккуратно подняла её и, напоследок глубоко вздохнув, шагнула в сторону входной двери.
***
Поприветствовав Аддингтона, Грейнджер улыбнулась и подошла к своему месту, опустив сумку на полочку под столом.
— А где мистер Малфой? — внезапно спросил учёный, заставив девушку замешкаться перед ответом.
— Он, — протянула Гермиона, стараясь скрыть возникшее волнение, — эм, — она отвела взгляд в сторону, прочистив горло, словно между делом, после чего принялась за документы за столом. — Ему нездоровится.
— Давно это? — обеспокоенно спросил Аддингтон, шагнув в сторону девушки.
Гермиона слегка пошатнулась и прижалась поясницей к столу, едва не опрокинув рукой мензурки с компонентами Безупречности, что были подготовлены заранее лаборантами.
— Да-а, нет, что Вы? — неловко усмехнулась девушка, бегло поправляя волосы, выбившиеся из тугого хвоста. — С ним будет всё в порядке. Просто что-то не то съел. Кажется, у него была аллергия на какой-то продукт, вот и мучается.
— Когда встретите его в следующий раз, передайте ему, что он должен посетить больницу и узнать причину своего недуга. Испорченных продуктов в Совершенстве быть не может, поэтому, нам нужно будет узнать причину его… проблем с желудком.
— Да-да, конечно, — нервно произнесла Грейнджер, поворачиваясь спиной к учёному и возвращаясь к приготовлению Безупречности. Взглядом она не останавливалась ни на чём, сжимая дрожащими руками столешницу. Она боялась, что её волнение слишком заметно, поэтому как можно тише выдохнула, чтобы успокоить ускоренное сердцебиение.
— Я оставлю Вас. У нас небольшое совещание, поэтому в лаборатории останетесь только Вы. Убедительная просьба — не ходите в соседнюю лабораторию. Там все животные, кажется, посходили с ума.
Гермиона удивленно изогнула бровь, услышав такие откровения от Аддингтона.
— Конечно, — слабо усмехнувшись, произнесла девушка, на мгновение осознав, что отсутствие самого учёного сыграло на руку и Грейнджер, и Малфою.
Как только дверь за Аддингтоном закрылась, девушка, выдохнув, тут же присела к сумочке и открыла её, выпуская помятого кота. Драко уничтожающе на неё посмотрел, намекая Гермионе, что он всё прекрасно слышал.
— Ничего лучше я не придумала! — шикнула на него Грейнджер, подталкивая животное в сторону соседней лаборатории. — Давай поживее! Неизвестно, сколько будет длиться совещание!
Малфой прищурился, но всё же засеменил в сторону двери. Гермиона же облегченно вздохнула и решительно взялась за приготовление Безупречности.
Теперь, когда она оказалась в своей стихии, девушка смогла успокоить свои нервы и постараться сделать всё правильно. И только в момент, когда в её руках оказалась слизь червей, она оторопела. Грейнджер только-только начала понимать, что, возможно, именно её зелье могло убить Маргарет и в будущем — остальных невиновных людей. Но что же ей делать? Она не могла вновь тратить уйму времени на то, чтобы разобраться, в чём причина её провала и чем же Безупречность так плоха. Ей никто не даст возможности рассмотреть зелье под другой призмой, чтобы уловить тот самый ненужный компонент, который и делал Безупречность билетом в один конец.