Поднявшись с кровати, девушка неспешно приняла душ, перекусила, хотя ей не сильно хотелось, и сидела за кухонным столом. Она вспомнила, как Малфой внимательно её выслушивал в образе кота, а потом — как громко они ругались. Гермиона вдруг звонко засмеялась, понимая, насколько глупо она поступала с ним. А со смехом пришла пустота. Звонкая и прозрачная, окружающая всё, к чему прикасалась девушка.
Она осталась одна. Со всеми своими переживаниями, муками и страданиями. Все её проблемы и стенания остались рядом, внутри неё. Гермиона не видела своего будущего — ни с Малфоем, ни без него.
Девушке казалось, что теперь её время будет напоминать лишь скудный день обычного человека — между ночью и днём у неё будет только небо, очень похожее на его глаза.
Она думала, что будет дышать только лишь своей печалью. Для неё воздух навсегда останется в Совершенстве. Или же далеко от неё, рядом с ним.
Мир подарил ей одного человека, в котором она нуждалась, и тут же забрал, словно дань.
И она должна была уничтожить то, что забрало у неё его.
Вдруг Гермиона услышала пронзительный крик с улицы.
10 часов и 11 минут.
Больше никто не кричал. Это была женщина, как поняла девушка по голосу. Но крик быстро исчез. Вокруг вновь царствовала тишина.
Грейнджер решила не вмешиваться. Бронт определенно сейчас что-то делал с этими людьми. И она не могла ему помешать никоим образом. Каждый должен отвечать сам за то, что сотворил.
Гермиона вновь внимательно перечитала письмо, которое ей отправила Джинни. Догадывались ли они, что она скоро к ним вернется? А будет ли новоиспеченное семейство Поттеров рады её видеть? Если они предложили ей стать крёстной их ребёнка, значит, будут.
Когда Джинни успела узнать, что она носит под сердцем частичку Гарри? А может она уже знала, только Гермиона, за ворохом своих проблем и розовых очков, не желала видеть и слышать что-либо ещё, кроме как о Безупречности? Девушка понимала — она настолько углубилась в себя и занималась исключительно зельем, что не имела права считаться семьей Джинни и Гарри после того, как попросту их не выслушивала. Они слишком сильно её любили и пытались принять такой, какой она была.
Вздохнув, Гермиона приняла для себя решение не возвращаться в дом друзей. Она вернется в Лондон, арендует квартиру и будет жить там. Благо, часть денег в Гринготтсе ещё осталось. Она надеялась, что всё ещё сможет забрать галлеоны, после того, как они ограбили банк.
Она обернулась и взглянула в сторону окна. Солнце уже медленно спускалось к горизонту, но до заката ещё было время.
Поднявшись из-за стола, девушка прошлась по гостиной и подошла к чемодану. Достав Быструю Ненависть, она вновь осмотрела пузырёк и задумалась — нужно ли ей было её пить? Ответа на этот вопрос Гермиона не знала. Она не понимала, как должна относиться к Малфою, который сначала дарил нежность, а затем метал ледяные глыбы в виде мерзких слов.
Опустившись на диван, всё ещё держа в руках маленький флакончик, Грейнджер подумала о том, что не представляла своего будущего. «Что делать дальше?», — задала она разумный вопрос самой себе. Она вернется в Лондон, в холодный и дождливый город без ярких растений Совершенства, и обоснуется там.
Возможно, попросит разрешение у Кингсли попасть в Министерство. А может — написала бы книгу о таком выдающемся месте, как Совершенство. Да, определенно, она описала бы всё, что здесь произошло. Упустив лишь Малфоя, чей смелый поступок Гермиона не забудет никогда.
Она сжала пузырек в ладони. В дверь кто-то постучался.
9 часов и 48 минут.
Грейнджер взглянула на часы и удивилась. Рэйф не должен был так рано прийти. Значит — либо что-то изменилось, либо это не Рэйф.
«Пока не спросишь — не узнаешь», — подумала она и вздрогнула, вспомнив двух сестричек на портрете.
Поднявшись на ноги и не выпуская бутылочку с зельем из рук, девушка подошла к двери.
— Кто там? — тихо спросила она.
— Я. — Голос мужчины был знакомым, но из-за двери расслышать его было слишком сложно.
Единственное, что не настораживало, он говорил внятно и по делу, а не выкрикивал свои требования, как это делал Анджелл. Поэтому девушка подумала и приняла решение, что этому человеку можно было доверять.
Щелкнув замком, Гермиона отворила дверь и замерла на месте. Он улыбнулся ей своей обаятельной улыбкой и спросил:
— Я могу войти, Гермиона?
Его голос, словно мягкий шелк, окутывал девушку, а слова не вызывали недоверия. Она лишь кивнула в ответ, отворив двери чуть шире.
Бронт вошёл в её квартиру и замер в центре гостиной. Грейнджер медленно закрыла дверь и сильнее сжала бутылочку в ладони, скрыв руки за спиной. Это зелье отрезвляло, хотя она его так и не выпила.
«Интересно, что ему нужно?», — подумала она, пытаясь скрыть свое волнение и нервозность из-за прихода сопровождающего.
Она понимала, что он мог легко догадаться о возможном предательстве со стороны его подопечных.
— Я пришел к тебе, чтобы поговорить, — мягко произнес он, жестом приглашая её присесть напротив него в кресло. Девушка послушалась и заняла свое место. Вокруг них наступила тишина.
— Так, о чём ты хотел поговорить? — как можно спокойнее спросила она, сжимая уже в двух ладонях зелье.
— Я хотел спросить у тебя, почему ты избегаешь меня? — его тон был наполнен скорбью и грустью. Словно он был выброшенным ею же котёнком на улице.
— Я просто пыталась разобраться в себе. Столько всего произошло за эти дни, что… — она замолчала, пытаясь придумать себе логическое оправдание. Но, кроме Малфоя и его ареста, не приходило ничего в голову.
— Он тебе дорог? — спросил Бронт, а в его голосе девушка услышала укол ревности. Гермиона промолчала. — Ему недолго осталось жить.
— Если мы начали разговаривать о том, что нас беспокоит, тогда можно я задам тебе вопрос? — уверенно спросила Грейнджер, замечая, как её тело содрогнулось, а руки слегка затряслись.
— Конечно, ты можешь спрашивать всё, что угодно, Гермиона.
Она прекрасно понимала, что Бронт просто испытывал её. Он пытался узнать, что девушка думала, знала ли она что-то такое, что не должно было дойти до её ведома.
А Гермиона пыталась сопоставить в голове факты, что она получила за последние дни. Опустив немного голову, девушка исподлобья посмотрела на его руки, сложенные в замок. Но кольца больше не было.
«Может, я ошибаюсь? Может, я просто создала себе иллюзию, что всё плохо, а из-за бессонной ночи мне казалось, что Совершенство погибает?», — вдруг засомневалась она, опустив взгляд к своим рукам. Зелье было всё ещё спрятано в её ладонях, а, значит, то, что произошло за эти два дня — правда.
— Деррен Кори… — начала Гермиона, мысленно подбирая слова. Ей терять было нечего. Если он пришел к ней, значит, он понимал, что Гриффиндорка знала обо всем. Она надеялась, что с Рэйфом, Коди и другими её союзниками, которых она не знала, было всё в порядке. На себя она наплевала. Всё, что было дорого Гермионе, Совершенство уже забрало.
— Да, его больше нет с нами, — странно произнес Бронт, откинувшись на спинку дивана. — И ты, наверное, хочешь знать, почему?
Она ничего не ответила, продолжая смотреть на собственные руки. В кармане странно загудела палочка, но девушка не обратила на неё внимания. Скорее всего, её постоянная спутница предчувствовала опасность.
— Ты знаешь, как я к тебе отношусь, Гермиона? — настойчиво спросил он, наклонившись корпусом в её сторону. Девушка не сдвинулась с места. Но и не ответила. — Ты стала мне очень дорога. Когда я встретил тебя на пристани, я понял, что хочу быть с тобой. Ты — необыкновенная волшебница. Я не знаю о твоих способностях, но, если ты помогла своим друзьям победить Тёмного Лорда, значит, ты — действительно выдающаяся ведьма своего века.