Казалось, это наказание Совершенства будет преследовать её вечно. В таком состоянии Гермиона ещё никогда не была. Ей хотелось зарыдать от бессилия — надрывно и безмолвно одновременно.
— Я не могу вынести Вас на свежий воздух, — прошептал кто-то, наклонившись чуть ближе к ее лицу. — Я не знаю, как Вам помочь.
— Ка… — выдохнула она, пытаясь прошептать имя женщины. Интуиция подсказывала Грейнджер, что она что-то знала.
— Что? — переспросил голос, приблизившись ещё на несколько миллиметров.
— Каррен, — тихонько прошептала Гермиона, пытаясь бороться со своим телом.
— Каррен? — уточнил человек, расслышав ее тихий шепот. — Каррен Уоррен?
Получив утвердительный выдох, человек опустил ее на пол, позволяя телу Грейнджер расслабиться. Все попытки прийти в себя сошли на нет.
— Я вернусь. Я обязательно вернусь, мисс Грейнджер! — услышала она удаляющийся голос, прежде чем человек ушел, оставив ее одну.
Мысли никак не хотели собираться в одну кучу. Поэтому она решила начать с самого простого.
«Меня зовут Гермиона Джин Грейнджер, — мысленно представилась она сама себе и продолжила. — Мне почти 20 лет и я почетная героиня Второй Магической войны. Я завершила обучение в Хогвартсе. Я помогала Гарри Поттеру уничтожить ужасного Темного Лорда. Я создала зелье под названием Безупречность. Оно помогает от всех болезней. Оно не сработало. Я живу в Совершенстве. Его хотят уничтожить. Бронт, мой сопровождающий, хочет стереть город с лица земли. Рэйф — помощник. Коди — союзник. До взрыва осталось…».
Она не знала, который был час. Она не могла ответить на этот вопрос. Как и на тот, кто такой Рэйф и где она его встречала. Гермиона просто знала, что этому человеку можно доверять.
От натужных попыток вспомнить ещё какую-либо информацию, её голова разболелась сильнее. Поэтому она попыталась действовать по-другому — попробовать рассмотреть всё, что было вокруг неё.
С силой напрягшись, девушка приоткрыла глаза. Рядом с собой она увидела ножки кофейного столика, покрытые царапинами и мелкими трещинами. Мягкий ковёр, на котором, собственно, она и лежала, был желтоватым.
Очередной вздох и ощущение беспомощности. Плотный вакуум, кажется, отступал, поэтому она даже услышала чьи-то тихие шаги, направляющиеся в её сторону. Медленно повернув голову, девушка увидела, как за раму двери схватилась чья-то окровавленная рука, покрытая мелкими кристалликами. Затем последовал шумный вдох. Это нечто принюхивалось. Оно явственно ощущало запах Гермионы.
Следом за рукой появилась голова. Это была женщина. Её лицо имело желтоватый оттенок, а на щеках и висках рассыпались варикозные вены. Они были тёмно-фиолетовыми и пульсировали в такт дыхания женщины. Она принюхивалась к помещению, а белесые, словно покрытые плотной пленкой, глаза и вовсе никак не функционировали. Женщина не могла что-либо увидеть. У неё был один вариант — осязать, чтобы найти добычу.
Очередной тихий шаг и женщина оказалась внутри.
— Роззи? — шепотом спросила она, из-за чего на короткое светлое платье, покрытое грязными багровыми пятнами, капнула липкая красная жидкость. — Ты здесь, милая?
Гермиона упорно молчала, стараясь делать как можно меньше вдохов и выдохов. Тело всё ещё не желало слушаться хозяйку. Девушка не могла дотянуться до палочки, которая терпеливо ждала её в кармане.
Коснувшись своих волос, женщина попыталась их пригладить, но вместо этого несколько толстых прядей, словно отклеились от кожи, и легко упали под ноги.
— Это я, Роззи, — легко пропела женщина, продолжая вдыхать запахи в квартире. Её ноздри широко раздувались, а со рта скапывала кровь, подобно слюне в пасти собаки. — Твоя мама.
Гермиона только сейчас заметила, что вокруг глаз женщины тоже были алые кристаллы, а щеки сильно раздулись, словно у той был флюс. Затаив дыхание, девушка со страхом и осторожностью наблюдала, как женщина прошла внутрь гостиной и остановилась возле балкона.
— Роззи, прости мамочку, — взмолилась женщина, сложив ладони возле груди в молитвенном жесте. — Я не хотела, милая, правда, не хотела.
Гермионе даже показалось, что она заплакала. Судорожно вздыхая и глотая воздух, женщина всхлипывала, а её плечи подрагивали от рыданий.
— Я не хотела, моё солнышко! — выкрикнула она, а у Грейнджер едва сердце не выпрыгнуло из груди от ужаса. — Ты была такой милой и красивой, Роззи, — её голос изменился, и, казалось, женщина отчитывала свою дочь. — Ты была слишком красива, Роззи! Почему мамочка не может тебя больше обнять?
Очередная порция слез от женщины и возможность вдохнуть у Гермионы. Казалось, что они обе игрались в какую-то придуманную детскую игру. Пока один издавал хотя бы один звук — второй тоже мог это сделать.
— П-почем-му т-ты т-так р-рано ушла, д-девочка м-моя, — прогнусавила дрожащим голосом женщина. — П-почему т-ты задохнулась в м-моих р-руках? Т-ты ведь д-должна была с-стать такой, как т-твоя мамочка!
Гермиона вздрогнула, издав неприлично громкий шорох по поверхности дивана. Женщина притихла. Рыдания молниеносно унялись, а девушка вновь услышала, как та стала принюхиваться.
— Роззи? — удивленно спросила она, поворачиваясь в сторону Грейнджер.
В два широких шага женщина оказалась рядом с девушкой слишком близко. Неприлично близкое расстояние до смерти Гермионы.
— Ты не Роззи, — прошипела она, вытаскивая из-за спины что-то вроде гаечного ключа. Взгляд девушки соскользнул по поверхности инструмента и заметил капли крови, размазанные по ручке, и ошметки чего-то розового. — Кто ты?! — выкрикнула женщина, замахиваясь ключом. — Где моя Роззи?!
— Остолбеней! — вдруг услышала Гермиона голос возле входной двери.
— Оно не действует на них! — послышался второй голос. Они оба принадлежали мужчинам. И первый был очень знаком для девушки.
— Куда вы дели Роззи, чёрт возьми?! — рассерженно визгнула женщина, поворачиваясь в сторону нападающего. — Что вы с ней сделали, адские отродья?!
— Осса конфрактус! — выкрикнул второй голос. Гермиона зажмурилась, как только услышала характерный звук хруста костей. Затем послышалось громкое падение обезвреженного тела на кофейный столик, который тут же сломался под тяжестью веса женщины.
— Гермиона! — услышала она ошарашенный голос мужчины, который подбежал к ней и крепко обнял, слегка подняв её с пола. — Я так переживал, Мерлин! Ты цела! Что здесь, черт возьми, происходит?
— Гарри, — тихо прошелестела Грейнджер, ощущая тепло и уют в руках старого друга. Как же она скучала по нему. Какой же она глупой была… — Который час?
— Через час здесь всё рванёт! — выкрикнул Коди, явившись за спиной родного друга. Следом за ним прошла испуганная Каррен, за которой союзник Гермионы и побежал по её просьбе. — Мистер Поттер, нужно вывести мисс Уоррен и мисс Грейнджер отсюда. Тварей слишком много!
— Да, да, конечно, — медленно проговорил Гарри, прижимая обессиленное тело подруги к груди. — Мерлин, как же ты заставила нас поволноваться, — прошептал он уже на ухо Гермионе.
— Я знаю, — ответила она, обняв друга за шею. — Прости меня.
59 минут.
Они медленно вышли из квартиры. Первым шёл Коди, следом — молчаливая Каррен и всю процессию завершали Гермиона, висящая на плече покорно ведущего её Гарри. Времени на вопросы не было, поэтому они лишь перешептывались касательно того, может ли Грейнджер передвигаться и не стоит ли Поттеру понести её на спине. Но девушка упорно отказывалась. Каррен быстро сообщила ей, что состояние Гермионы быстро пройдет, нужно лишь подождать какое-то время.
Вокруг них царил настоящий хаос. Свечи, сброшенные с канделябров, пристали к идеально начищенным ранее коврам. Растения были вырваны с корнем и разбросаны вокруг. Некоторые двери квартир были настежь распахнуты, а вещи разворочены, выброшены и растоптаны, смешанные с землей. Дворецкого на ресепшене не было. Телефон издавал пронзительные гудки. И это был единственный звук, который царствовал в полнейшей тишине.