Она не нашла верхней одежды, поэтому торопливо подхватила свою сумку и решительно направилась к двери. В холле её ждал Регент, одетый в недлинный кожаный плащ, шею укутывал клетчатый шарф от Барбери, глаза скрывали неизменные темные очки. Фреда окинула его взглядом. Элегантный и пижонистый. Встреть она его где-то на улице в таком виде, он вполне мог показаться обычным человеком.
— Позвольте проводить вас до дому, — вежливо предложил Вагнер, — вы все-таки под моей опекой, а время уже позднее. Совсем небезопасно юной девушке бродить по ночным улицам в одиночестве, да еще и без верхней одежды. Кстати, прошу прощения, но вашу куртку пришлось выбросить, она была безвозвратно испорчена. Вот, накиньте это.
И вампир протянул девушке невесть откуда взявшийся кожаный плащ, очень похожий на его собственный. «Подумайте, какой заботливый…» — с легким раздражением подумала Фреда, но ломаться не стала, взяла плащ, надела (если на себя, то вроде бы одела) его и вопросительно взглянула на Регента.
— Ну что ж, пойдемте. — Вампир приблизился к пустой стене, и перед ним тотчас возникла дверь, которой еще миг назад здесь не было.
Фреда постаралась никак не реагировать на очередной «фокус».
Дверь вела в небольшой, скупо освещенный лифтовой холл, откуда они спустились на какой-то уровень и оказались в подземном гараже.
И снова лимузин с затемненными стеклами вез их довольно долго. Пассажирский салон отделен от водителя непроницаемой перегородкой, и Фреда даже не представляла, кто был за рулем. Вагнер сидел рядом с ней, уставившись перед собой, и хранил молчание. Фреда тоже молчала всю дорогу. Её сомнения и страхи в этой тишине, нарушаемой лишь мерным шуршанием колес, стали потихоньку уходить, растворяться в уверенности, что все ее немыслимые приключения наконец-то закончились, а вампиры (или кто они там были на самом деле) либо наразвлекались всласть, либо просто признали, что ошиблись на ее счет.
Когда лимузин остановился, Регент первым вышел из машины, обошел ее и предупредительно открыл дверь со стороны пассажирки.
От холодного чистого воздуха слегка закружилась голова. Фреда вдохнула полной грудью, осматриваясь, и тотчас узнала улицу, на которой жила. Лимузин остановился в затемненном переулке, метрах в пятидесяти от ее дома.
— Спасибо, что подвезли. — Она принялась стягивать с плеч одолженный ей плащ.
— Оставьте, — сказал Регент, — это ничтожно малая компенсация за причиненные вам неудобства.
Фреда равнодушно пожала плечами, развернулась и пошла по направлению к дому.
Все. Наконец-то она вернулась в привычный мир.
Глава 6. Точка невозврата
«Если хочешь что-нибудь поймать, сначала отпусти».
Убедившись в том, что никто ее не преследует, Фреда открыла тяжелую дверь подъезда. Знакомые запахи и уютная тишина успокоили окончательно. Она заглянула в почтовый ящик, достала пачку корреспонденции и, перебирая ее на ходу, вызвала лифт.
Поднявшись на свой этаж, все также не переставая просматривать конверты, счета и рекламные буклеты, вышла из лифта, нащупала ключ в кармашке сумки и подошла к двери своей квартиры.
— Что за чертовщина! — воскликнула она, увидев, что дверь опечатана.
На прикрепленной бумажке с печатью значилось: «Опечатано департаментом Пражской полиции» и что-то там еще о недопустимости срывания печати без представителя этого самого департамента.
Возмущенная Фреда решительно вставила ключи в замочную скважину, и дверь послушно открылась, срывая полицейскую пломбу. Фреда шагнула в темный коридорчик своей квартиры, нащупала на стене выключатель, и, когда свет залил помещение, так и осталась стоять с расширенными глазами и приоткрытым от изумления ртом.
В ее маленькой квартирке царил разгром. Шкафчики открыты, ящики выдвинуты, выброшенные из них вещи в хаотичном беспорядке валялись где попало.
Первым порывом было броситься звонить в полицию, потому что самой очевидной в тот момент явилась мысль о том, что квартиру ограбили. Но брать у нее нечего, жила Фреда скромно, довольствуясь нужными и практичными, но отнюдь не дорогими вещами.
Стряхнув оцепенение, она пошла в комнату, осторожно ступая по заваленному вещами полу. Телевизор, ноутбук, музыкальный центр, украшения — ничего не пропало, хоть и не все лежало и стояло на привычных местах.