Абсолютно.
Но я собираюсь извлечь из этого максимум пользы. По крайней мере, я смогу смотреть на горы и чувствовать ветер, дующий в лицо, а не вдыхать запах пригоревшего кофе и черствых круассанов, которые Марта готовит каждое утро. Или комнаты, пахнущей антисептиком и антибактериальным хозяйственным мылом. Тем, которое не должно пахнуть, но аромат которого начинаешь чувствовать, если вдыхаешь его долгое время.
Длинная подъездная дорожка тянется передо мной, пока не исчезает в роще тесно посаженных, но безлистных тополей. Между их ветвями проглядывают очертания большого дома.
Я прихожу в себя и начинаю разглядывать его. Толстые бревна служат каркасом для дома, а сам он слегка изогнут в форме полумесяца и обрамлен деревьями, которые каким-то образом сливаются с линиями холмов позади него. Дом кажется просторным, и я отмечаю, какие в нем массивные окна. Нижняя подпорная стена покрыта каменным фасадом, который переходит во что-то вроде винилового сайдинга мягкого шалфейного цвета. Он идеально контрастирует с теплым окрашенным деревом и кровлей из кедровой дранки.
Дома, в которых я выросла, почти не вписывались в ландшафт, борясь с ним своими острыми углами и резкими тонами. Этот дом, какой бы он ни был большой, выглядит так, словно появился из-под земли. Как будто он — это часть пейзажа.
Похоже, ему здесь самое место.
В отличие от меня.
Я бросаю взгляд вниз, на свой наряд, когда выхожу из припаркованной машины. Черная трикотажная юбка, шелковая клетчатая рубашка на пуговицах и пара коричневых лодочек на высоком каблуке с красивым острым носком — нелепый выбор, учитывая обстановку.
Даже несмотря на то, что этот наряд поражает.
Я привыкла одеваться так каждый день и получаю такое удовольствие, выбирая вещи, которые заставляют меня чувствовать себя увереннее, что даже не задумываюсь о том, как забавно могу выглядеть в этой одежде.
На самом деле я ничего не знаю о том, что я должна делать. Когда Ретт нацарапал свой адрес на клочке бумаги, он так сильно надавил на ручку, что на страницах под ней остались вмятины.
А затем он вылетел из зала, как ураган, не сказав больше ни слова.
Улыбка тронула губы моего отца, когда мы все повернули головы вслед Ретту Итону. Я видела его широкие плечи, его длинные волосы. Но я определенно не смотрела на его задницу.
В конце концов, я профессионал.
— Хорошее начало, — пошутил мой отец, как только Ретт оказался вне зоны слышимости.
Итак, это были все мои инструкции. Адрес. И слова отца:
— Исправь это, Саммер. Я верю в тебя.
О, и еще:
— Не позволяй этому ублюдку пробраться в твою кровать.
Я улыбнулась и спросила:
— А как насчет его кровати?
— Ты сведешь меня в могилу, девочка, — простонал он, выходя из зала заседаний и ухмыляясь, словно Чеширский кот.
И на этом все. Словно идея вовлечь меня в жизнь моей детской любви просто замечательная. Хотя отец, вероятно, даже не помнит об этом.
Я знаю, что это испытание. Испытание огнем. Если я смогу выполнить это задание, то не только произведу впечатление на своего отца, но также докажу всем остальным в компании, что я на что-то способна. На что-то, что, как мы оба знаем, мне нужно сделать, если я планирую продвинуться по карьерной лестнице в «Хэмилтон Элит». Чтобы то, что меня приняли на работу, не казалось следствием тесных связей, я должна быть великолепной в том, что делаю.
Это нелегкое задание, но ничто в моей жизни не давалось мне легко, так что, возможно, оно не кажется таким пугающим, как должно.
— Ты няня?
Я поворачиваю голову на глубокий скрипучий голос, к переднему крыльцу дома. Пожилой мужчина с серебристыми волосами прислоняется к большому бревенчатому столбу, скрестив руки на груди, на его лице застыла ухмылка. Поношенная черная ковбойская шляпа у него на макушке опускается в знак приветствия, когда он проглатывает смешок.
— Прошло много времени с тех пор, как я приглашал в дом няню для кого-либо из моих мальчиков.
Я выдыхаю смех и опускаю плечи, сразу чувствуя себя непринужденно рядом с этим мужчиной. Ретт может смотреть на меня так, словно я букашка на его лобовом стекле, но этот человек просто очарователен.
Я улыбаюсь ему, упирая кулаки в бедра.
— Прошло много времени с тех пор, как я с кем-то нянчилась.
— Я думаю, вам было бы легче даже с самым невоспитанным ребенком, — говорит он, шагая ко мне.
У меня возникает смелая догадка о том, кто этот человек.
— Я полагаю, угроза рассказать обо всем его отцу мне нисколько не поможет, да?