— Ты бы предпочел, чтобы я подошла туда и вмешалась? Сама поставила тебя в неловкое положение?
Я хмурю лоб, когда проглатываю таблетку.
— Зачем тебе это?
Она пристально смотрит на меня и очень серьезно говорит:
— Потому что я волновалась из-за того, что нам вообще не следовало идти. Что я не смогу с этим справиться — или ты.
— Я не делал ничего плохого. — Господи, можно просто выпить пару кружек пива в местном баре?
— Я знаю это. Но я должна держать Маленького Ретта у тебя в штанах. А эта девушка была готова упаковать его и отвезти домой.
— Прошу прощения?
— Твой член. — Она указывает на мои колени. — Не развлекайся, пока не разберемся со всем этим. Приказ Кипа. Твоя репутация не выдержит, если ты еще раз ввяжешься в драму. Ты должен казаться благоразумным.
— Я и так благоразумный. Наслаждение сексом делает человека менее благоразумным?
Она дрожит, а затем быстро закатывает глаза, как будто не верит мне.
— Не имеет значения, такой ты или нет. Тебе нужно выглядеть благоразумным, так что держи его в штанах. Держи свои руки при себе. Выиграй в этой битве, чтобы мы оба могли оставить все позади.
Я пристально смотрю на нее. Неужели эта только что окончившая юридический факультет красотка всерьез говорит мне, что я могу и чего не могу делать со своим членом? Каким она должна меня видеть?
Она встает и убирает свой телефон со стола, прежде чем указать на меня сверху вниз.
— Пойми, что я на твоей стороне. Я не хочу, чтобы это было несчастьем. Я не хочу тебя смущать. Если ты позволишь мне, мы сможем быть командой, а не сражаться все время. Используй свою голову.
Я привык получать выговоры. Попадать в неприятности не ново, и я не собираюсь сдаваться и принимать это от нее. Вот почему я отвечаю:
— Какую из них?
После этих слов она уносится прочь. Ее попка, едва прикрытая шелковыми шортами, заставляет меня подумать о том, не новая ли это форма нашей «команды».
Потому что, если это так, я в деле.
8
Саммер
Папа: Он ведет себя как придурок?
Саммер: Нет.
Папа: Ты бы сказала мне, если бы вел?
Саммер: Тоже нет.
Папа: Саммер, если тебе понадобится поддержка, просто скажи мне. Я могу послать Габриэля.
Саммер: Это даже не его имя. К тому же я выросла рядом с тобой. Я умею обращаться с придурками.
Саммер: К черту мою жизнь. Забудь, что я это сказала.
Папа: Уже удалено.
Я сплю очень плохо. Все остроумные реплики, которые я хотела бы сказать Ретту прошлой ночью, проносятся у меня в голове, как бегущая строка внизу новостного канала.
Он взволновал меня. Я позволила ему вывести меня из себя, а мне не следовало этого делать. Я ушла, сделав вид, что я выше этой ситуации, хотя все, что мне хотелось сделать, — это пнуть его по ноге. Что было бы чертовски больно, потому что все в Ретте Итоне жесткое, подтянутое и высеченное.
Он не огромный, но в хорошей форме. Телосложение пловца. Достаточно крепкое, но не громоздкое.
И, может быть, именно поэтому я так взволнована. Влюбленно смотреть на журнальную рекламу с Реттом во «Вранглерах», когда ты подросток, забавно, но видеть его раздетым, будучи взрослой, — нет.
Это сложно. Это то, над чем мне нужно поработать, вот почему я надеваю свои любимые легинсы, спортивный бюстгальтер и свободную футболку. С помощью быстрого поиска в телефоне я нашла в городе спортзал и именно туда теперь направляюсь.
Я иду по коридору, конский хвост развевается за моей спиной. Когда я с гордо поднятой головой вхожу на кухню, то стараюсь не вспоминать, как свет играл на рельефном теле Ретта прошлой ночью — тени между четко очерченными изгибами живота, впадинка на его шее, эта идеальная v-образная мышца, направляющаяся к «другой голове».
Что за чертов придурок.
Отец этого придурка уже сидит за столом, потягивает кофе и читает газету.
— Доброе утро. — Харви улыбается мне. — Ранняя пташка, да?
— Да. — Я беру кружку и наливаю себе кофе, чувствуя себя как дома, потому что прямо сейчас мне отчаянно нужно немного кофеина. — Всегда была такой.
— Я тоже, — говорит он мне.
Проходя мимо холодильника со своим кофе в руке, я замечаю фотографию, прикрепленную магнитом в форме лошадиной головы. Миниатюрная блондинка улыбается в камеру, стоя рядом с самой блестящей черной лошадью, которую я когда-либо видела. На девушке черная с золотом одежда жокея, а на коня накинута попона из роз.