Привет, друг! Кавычек не ставлю, так как они подразумеваются. Давненько мы с тобой не общались, верно? Вот я и подумал, чего бы не написать тебе, не узнать, так сказать, как обстоят твои дела с Таней? Писать проще, чем говорить. Удивляешься, да? Ничего, скоро тебе все станет ясно. Хотя знаешь, скорее всего ты никогда не прочтешь этого. Это было бы слишком даже для меня. Мне сейчас очень, очень паршиво, но зато я придумал любопытную штучку. Ты ведь знаешь, я люблю такие! В обшем-то буду переходить к сути, так как времени, я думаю, прошло достаточно.
Итак, как я уже говорил, думаю, ты никогда не получишь этого послания. Однако, если ты все-таки читаешь (тьфу-тьфу-тьфу!), я должен предупредить тебя о неприятном факте. Ты, наверное, уже понял, умник, отчего Танька проспала целый день, да? Что ж, ты прав. Каюсь, я обмазал страницы подаренной ей книги клофилином. Я ведь тебе как-то рассказывал о его действии? И еще я рассказывал, что если смешать его с нитрогидратом - получится нечто еще более веселенькое. Нечто смертельное. Помнишь?
Перехожу к неприятному. Я запечатаю это послание в конверт и отнесу его на почту до востребования. Пусть его придержат три дня, а я прикину, отправлять его или нет. Думаю, я заберу его, оно останется лежать в моих архивах вечным напоминанием о человеческой любви и подлости... Два в одном. Я действительно готов убить тебя, но... Я совсем не уверен, что ты этого стоишь. Ты всегда так хотел выделиться, быть первым еще со школьных пор. И вот ты первый. С Таней. Но знаешь, что я тебе скажу? Тебе всегда будет не хватать моего размаха и моего везения. С Танькой или без Таньки - но это так.
В общем, если ты все-таки читаешь сейчас мои строки, то это очень плохо для тебя, Андрей. Потому что я очень густо намазал их этой самой смесью - нитро и клофи, а значит ты - труп. Яд проникает очень быстро, и если ты дочитал до этого места, значит в тебе сидит доза, которой хватит на слона. Я старался. Противоядие? Я о нем даже ничего не знаю. Врачи, думаю, тоже. Приятных мучений.
P.S. Жаль, Андрей, что, скорее всего, ты никогда этого не прочтешь. Я - не убийца. Я просто знаю, что значит жить с болью.
ОЛЕГ.
Андрей похолодел. Он отшвырнул от себя лист и поднес к носу руки. Этот запах... Он уже ощущал первый признак - легкие покалывания в кончиках пальцев. Это был конец. Андрей прислонился к холодному почтовому ящику и дико закричал. Он попал в собственную ловушку. Его безукоризненный, безупречный расчет в итоге уничтожил его самого. И он продолжал отчаянно кричать, чувствуя, что где-то в глубине его что-то лопнуло, что сам он лопался, как мыльный пузырь, сползая вниз по свежепокрашенному зеленому ящику с надписью «для почты». Кровь змейкой скользнула по его губам и подбородку, вырвавшись изо рта с неожиданной силой. Он смотрел перед собой, но уже ничего не видел. Свет угасал. Андрей умер, все еще продолжая беззвучно кричать.
Ветер подхватил отброшенный Андреем лист и понес его по пыльному асфальту куда-то вдаль. Переворачиваясь из стороны в сторону, бумажный комок на мгновение выпрямился, и на обратной стороне исписанного листа мелькнули так и не прочитанные Андреем слова, начертанные простым карандашом, большими буквами:
ТАК И БЫТЬ, ЖИВИ, АНДРЕЙ.
Я - ПОШУТИЛ!