— Вы мне кажетесь удивительной…
— Нет во мне ничего удивительного, — возразила она. Я и нравлюсь вам только из-за Джорджа. Он-то вами восхищался… и я тоже. Потому что я могла говорить с вами о чем угодно… А вы относились ко мне, как к леди. Я — леди? Смешно!
Теперь она обхватила руками его шею.
— Вы не беспокойтесь… Спать я здесь не останусь. Вы мне друг, да?
— Конечно.
— Тогда дайте мне выпить и немного денег, и я сразу тихонько уйду, ладно?
Голова ее снова повисла, и попыток поднять ее она больше не делала. Имей Мердок дело с мужчиной, надавал бы ему пощечин, чтобы привести в чувство, но тут он растерялся.
— Рита, слушайте, так не годится!
— Что не годится?
— То, что происходит.
— Вы мне друг, да? — снова завела она.
Он не ответил, не зная, что делать.
Откинув упавшие на лицо золотистые волосы, вдруг заметил на лбу синяк. Спрашивать, откуда он, было бесполезно — Мердок догадался, что она чего-то боится. Несомненно, что бы ни произошло, это так ее перепугало, что она прибегла к виски как к лекарству от страха.
Мердок снова приподнял ее голову.
— Вот что мы сделаем, Рита…
— Что?
— Я приготовлю вам выпить…
— Ладно.
— А потом отвезу вас домой.
Глаза ее испуганно расширились.
— Ну уж нет!
Она попыталась погрозить ему пальцем, потом кокетливо улыбнулась.
— Нарваться в таком виде на Гарриет? Думаете, ей это понравится?
— Она давно спит. Уже два часа ночи.
— Гендерсон увидит и все доложит. Нет, чтобы Рита могла такое позволить? — она явно кого-то передразнивала. — Потому я и пришла сюда, к вам. Вы же мне друг?
— А как насчет Джерри?
— Заявиться к Джерри, когда я в стельку пьяна? Вы что, смеетесь? — она громко икнула.
— Простите, Кент, Джерри не поймет. Я его люблю, но таких вещей он не понимает. Он не понимает людей, как вы. Дайте мне десять долларов, я свои все пропила, и я спокойно уйду.
— Куда?
— Сниму номер в отеле, — ответила она, словно это подразумевалось само собой. — Мне сейчас не нужно ничего, кроме постели. Десять долларов — по-дружески, а?
— Ладно, — согласился Кент, лихорадочно обдумывая собственный план. Он уверен был, что Рита до отеля не доберется. А если и доберется, непременно привлечет к себе внимание и наживет впоследствии кучу неприятностей. Самому везти ее в отель и устраивать там невозможно было по тем же причинам.
Отыскав банкноту в десять долларов, он протянул ее Рите. Та, прежде чем спрятать, поднесла бумажку к лицу и изучила самым тщательным образом. Потом подошла к нему и, привстав на цыпочки, едва коснулась губ, чуть не потеряв при этом равновесия.
— Вы прелесть! — протянула она.
— Расскажите мне об этом поподробнее, когда в следующий раз мы будем пить вместе.
— Вы дадите мне еще на дорогу? Мне так нужно…
— Потому что вы чего-то боитесь?
— Откуда вы знаете? — Рита покачнулась так сильно, что Кент едва успел подхватить ее и отвести к дивану.
Вернувшись из кухни, он обнаружил ее с закрытыми глазами и откинутой на подушки головой. Но когда тихонько окликнул, тут же встрепенулась, открыла глаза и схватила предложенный стакан сильно разбавленного виски.
— Ваше здоровье, — отхлебнув, она поморщилась, но потом допила залпом до конца.
— Этого мне и хотелось, — пробормотала она, закрыв глаза. Стакан выскользнул из разжавшихся пальцев.
Мердок осторожно поднял ноги Риты на диван, подложил под голову подушку и, решив, что пора заняться делом, отправился в лабораторию. На всякий случай запершись, отпечатал все пять оставшихся снимков и положил сушиться девять первых. Потом заглянул в гостиную. Рита крепко спала, разбудить ее без холодного душа и большой порции черного кофе было невозможно.
И он решил оставить ее в покое. Правда, дверь в лабораторию все же запер.
Осторожно приподняв гостью, решил снять с нее пальто. И подняв его, встряхнув, остановился, потрясенный страшной мыслью. Попытался отогнать ее, но напрасно. Снова посмотрел на помятое пальто верблюжьей шерсти. Странно, что всегда аккуратная Рита разгуливала в таком одеянии. Может быть, оно просто не просохло?
Когда она могла попасть в нем под дождь? Не сегодня — сегодня дождя не было. Но теперь Кент ясно вспомнил рассказ Керби о высокой женщине, выскочившей в ливень из подъезда дома, где располагалась их контора.
Не желая дальше думать об этом, он свернул пальто и положил его на стул. Потом принялся устраивать гостью поудобнее: принес еще одну подушку и укрыл одеялом. Сумка все еще лежала на полу. Подняв, Мердок удивился ее тяжести. Собравшись положить рядом с пальто, он под действием какого-то импульса вдруг раскрыл ее и увидел ствол пистолета, утонувшего в россыпи женских мелочей.