На лице мадам Лефу отразилось разочарование.
Тамплиер продолжал:
— Господин Ланге-Вильсдорф назвал его счетчиком поглощения эфира. Вы позволите мне продемонстрировать его в действии?
— Пожалуйста!
Без лишних слов настоятель, сунув палочку в рот, зажал в губах резиновую пробку. Ничего не произошло. Машина издавала все то же металлическое пощелкивание.
— Он подтверждает наличие.
Настоятель, вынув изо рта палочку и аккуратно протирая ее кусочком ткани, смоченным в каком-то желтом спиртовом растворе, подтвердил:
— Совершенно верно! А теперь, моя бездушная, не будете ли вы так любезны?
От любопытства изогнув брови, Алексия взяла палочку и сделала то же, что и настоятель: сомкнула вокруг нее губы. У палочки был приятный вкус сладкого лимонного ликера. То, чем протирал ее настоятель, оказалось замечательно вкусной штукой! Это отвлекло Алексию, и она даже не сразу заметила, что тиканье смолкло.
— Боже правый! — воскликнула мадам Лефу — надо сказать, довольно бестактно. Не следовало упоминать имя Божье всуе в храме самых набожных воинов Христовых.
— Чуф! — с жаром выпалила Алексия.
— Но это значит, что он не регистрирует наличие эфира. Эфир присутствует везде и во всем — возможно, на земле в меньших количествах, чем наверху, в эфирно-атмосферном слое, но все равно он есть. Чтобы прибор замолчал, Алексия должна быть мертва.
— Чуф, — согласилась Алексия.
— Так мы полагали ранее.
Алексии не терпелось вернуть себе способность к речи, и она вынула палочку изо рта. Устройство вновь затикало.
— Вы хотите сказать, душа состоит из эфира? Это едва ли не кощунство.
Алексия так же, как и настоятель, тщательно протерла кончик палочки желтым спиртовым раствором и передала ее мадам Лефу.
Мадам Лефу перевернула палочку, несколько секунд с интересом разглядывала и только затем сунула в рот. Прибор продолжал тикать.
— Чушь! — убежденно заявила она.
Пустые, ничего не выражающие глаза настоятеля неотрывно глядели на Алексию.
— Не совсем. Дело в том, что отсутствие души характеризуется усиленным поглощением частиц эфира из внешней среды кожей — очень похоже на то, как вакуум всасывает воздух, стремясь заполнить пустоту. Господин Ланге-Вильсдорф годами разрабатывал теорию, что запредельные способности являются результатом недостатка эфира, производимого внутри организма, и в качестве компенсации тело бездушного стремится поглощать окружающий эфир извне. Наш немецкий друг изобрел эту машину именно для того, чтобы проверить свою теорию.
Флут, стоявший в своей обычной позе у двери, слегка шевельнулся и снова замер.
— То есть он ничего не обнаруживает, когда находится у меня во рту, потому что ему нечего обнаруживать? Потому что я впитываю эфир через кожу?
— Совершенно верно.
Мадам Лефу с живостью спросила:
— А обнаружить излишек души это устройство позволяет?
— К сожалению, нет. Только отсутствие. А поскольку запредельные в большинстве своем уже зарегистрированы в местных органах власти или по меньшей мере выявлены, такой инструмент в сущности бесполезен и годится разве что для подтверждения личности. Что я сейчас и проделал с вами, моя бездушная. Должен сказать, ваше присутствие здесь представляет для меня некоторую сложность.
Настоятель забрал палочку у мадам Лефу, еще раз протер ее и выключил машину. Она издала легкий хрип, и металлическое тиканье прекратилось.
Алексия наблюдала, как палочку помещают в стеклянную банку, как устройство скрывается под белой льняной тканью. Странно было видеть инструмент, существующий для одной-единственной цели — сообщить миру, что она не такая, как все.
— И как же вы, тамплиеры, называете это устройство? — полюбопытствовала Алексия, поскольку настоятель упомянул, что господин Ланге-Вильсдорф называет его «счетчиком поглощения эфира».
В лице настоятеля не дрогнул ни один мускул.
— Детектором демонов, разумеется.
Алексия по-настоящему растерялась.
— Так вот кто я, по-вашему? — она бросила недовольный взгляд на мадам Лефу. — Если у меня вдруг вырастет красный раздвоенный хвост, вы же мне скажете, верно?
Мадам Лефу с лукавым видом поджала губы.
— Хотите, чтобы я проверила у вас под юбками?
Алексия пошла на попятную:
— Впрочем, думаю, если что-то такое будет там торчать, я и сама замечу.
Флут сморщил уголок рта в необычайно сдержанной усмешке.
— Для них вы самый настоящий демон, мадам.
— О нет, джентльмены, — мадам Лефу откинулась на спинку кресла, скрестила руки на груди и одарила всех ослепительной улыбкой с ямочками. — Будем точны. До сих пор я слышала, что церковь называет запредельных порождениями дьявола.
Алексия была совершенно сбита с толку.
— Но вы дали мне постель… и эту фривольную ночную рубашку… и халат. С дьявольским отродьем обычно обращаются иначе.
— Да, но теперь вы понимаете, почему никто из братьев не сказал вам ни слова, — мадам Лефу явно забавлял этот разговор.
— И понимаете, почему ваше присутствие среди нас создает определенные трудности? — настоятелю это, судя по всему, представлялось достаточно очевидным.
— Раньше вы не гнушались использовать таких, как она, сэр, — резко вмешался Флут.
— В прошлом, — ответил настоятель, — нам редко приходилось иметь дело с женщинами. К тому же мы следили за демонами и изолировали их от остального ордена.
У Флута был такой вид, будто тамплиер только что неосторожно проговорился о чем-то важном.
— В прошлом, сэр? Выходит, вы отказались от своей программы разведения?
Настоятель задумчиво посмотрел на бывшего камердинера Алессандро Таработти и закусил губу, словно желая вернуть свои слова обратно.
— Вы давно не бывали в Италии, мистер Флут. У меня сложилось впечатление, что сэр Фрэнсис Гальтон из Англии заинтересован в расширении наших первоначальных исследований. Он называет это направление «евгеникой». Рискну предположить, что для этого ему прежде всего понадобится методика измерения количества души.
Мадам Лефу ахнула:
— Гальтон — пурист? А я-то считала его сторонником прогресса.
Тамплиер только пренебрежительно моргнул.
— Пожалуй, на этом нам лучше пока прерваться. Хотите осмотреть город? Флоренция очень красива даже в это время года, пусть и немного… — он взглянул на Алексию, — апельсиновая. Рекомендую прогуляться вдоль Арно. Или предпочитаете вздремнуть? Завтра у меня запланирована для вас небольшая увеселительная прогулка. Думаю, вам понравится.
Судя по всему, аудиенция подошла к концу.
Алексия и мадам Лефу поняли намек.
Тамплиер посмотрел на Флута.
— Надеюсь, вы найдете свои комнаты? Как вы понимаете, я не могу просить брата или слугу, прошедшего обряд очищения, сопровождать вас.
— О, я прекрасно понимаю, сэр, — Флут первым вышел за дверь — так стремительно, что в его случае это могло сойти за вспышку гнева.
Они пустились в долгий путь к своим комнатам. Флорентийский храм был действительно огромным. Алексия тут наверняка безнадежно заблудилась бы, если бы не Флут, который, очевидно, знал дорогу.
— Что ж, он определенно был очень разговорчив.
Флут взглянул на свою хозяйку.
— Определенно, мадам.
Походка у камердинера была скованной — более скованной, чем обычно, — а это свидетельствовало, что он чем-то расстроен.
— И что это значит?
Мадам Лефу, которая задержалась у фигуры свиньи, грубо вырубленной из черного оникса, торопливо догнала их.
— Он не намерен выпускать нас отсюда, мадам.
— Но он ведь только что предложил нам пойти осмотреть Флоренцию! — Алексию все больше сбивала с толку на редкость противоречивая натура этих тамплиеров и суждения о них Флута. — Вы думаете, за нами будут следить?
— Безусловно, мадам.
— Но зачем я им, если они видят во мне какого-то демона-душесоса, истребительницу бессмертных душ?
— Для тамплиеров вера и война едины. Они видят в вас ту, что лишена надежды на спасение, но при этом полезна. Вы оружие, мадам.