Мальчик в смятении охнул. Он огляделся, все волшебники смотрели с мрачным удовольствием. Он неуверенно сказал:
- Я прошел Испытание?
- Да.
- Но… - он боялся говорить им, что не пел чары, если они не знали.
Паук сказал:
- Ты сделал то, о чем тебя просили: ничего. Даже когда комната стала уменьшаться, ты ничего не делал. Испытание – не для твоих навыков или чар. Мы знаем твои умения. Мы наблюдаем за тобой каждый день. Это проверка на послушание. Ты был послушным. Вставай, мальчик. Можешь идти. Или… - Паук оскалился. – Можешь остаться.
Три
Дворец паутины
- Но когда вы начнете поиски? – спросил Хебен, его вежливость едва подавляла его нетерпение. Они уже три дня пробыли во дворце. Они с Калвин шли медленно из-за одеяния Калвин, прогуливались по двору за стенами, соединенному с их покоями. Далеко над их головами было видно кусочек синего неба, но сад внизу был зеленым, влажным, пах цветами. Сквозь зелень не проникали прямые лучи солнца.
- Мы уже начали, - сказала Калвин.
Хебен нахмурился.
- Прости, но ты только ходишь по галереям, коридорам и садам. Близнецы где-то спрятаны, в темном углу или подземелье…
Терпение, - Халасаа шел за ними, шагал тихо, как и должен слуга. – Мы слышали.
- Улавливали пение, - сказал Калвин.
Не тут, - Халасаа коснулся уха, а потом лба между глазами. – А тут.
- И что-то услышали?
- Еще нет, - Калвин коснулась пальцем бежевой стены. Во дворе стены были такими изящными, что казались полупрозрачными. Тени двигались за ними. Они подошли к одной из таких стен, и стало видно силуэт черепа – глаза, нос и открытый рот, темные впадины прижимались к другой стороне стены.
Придворные мужчины любили пугать дам за этими стенами или стоять за шторами, что трепетали на каждом пороге. Они хотели вызвать невольный вопль, но Калвин была крепче придворных дам, она ни разу не пискнула, разочаровывая шутников. Теперь она просто провела рукой по темному силуэту и пошла дальше.
Поверхность была грубой под пальцами. Она присмотрелась и увидела, что там вырезаны фигурки не крупнее ее большого пальца, и они танцевали в процессии, держась за руки, юбки развевались. У каждой фигурки было разное выражение лица: одна гордилась, другая смеялась. Но многие для Калвин выглядели печально.
На этой панели могли быть сотни фигурок. В других местах Тремариса такую работу считали бы сокровищем, но тут это было очередная панель на стене в обычном саду, наполовину скрытая листьями. Может, она одна заметила этот рисунок. В этом дворе был десяток панелей и рисунками, и так было всюду во дворце. Каждая изогнутая стена до потолка была покрыта резьбой, миниатюрным отражением придворной жизни: маленькие люди охотились, танцевали, пировали, целовались, заплетали волосы…
Во дворце не было простой поверхности, как и прямых линий. Всюду были изгибы, арки, словно дворец был большим организмом, выросшим в пустыне, а не построенным зданием.
Хебен скривился, когда появилось лицо. Когда они вошли во дворец, он стал слугой Калвин, ткань скрывала его лицо, и он был заперт в их покоях и соседнем дворе, чтобы его родственники не заметили его и не прислали весть Ретсеку, что его изгнанный сын оказался при дворе. Но даже если бы он мог ходить свободно, Хебену было бы тут неудобно, как Калвин. Конечно, он искал помощи. Он был рыбой без воды в этом месте, или васунту в клетке, как подумала Калвин. Его уверенность в пустыне растаяла.
Калвин было не по себе во Дворце паутины. Она выросла в простых хижинах Антариса, и в Равамей у нее был домик в две комнаты. Бесконечные залы дворца, его коридоры, галереи и дворы с изогнутыми стенами, нишами и неожиданными дверями со шторами ошеломляли ее. В проходах звучал шепот, шорох, придворные и их слуги тихо ходили в своих туфельках из комнаты в комнату, передавали сплетни, разглядывали наряды друг друга, ухмылялись, скалились, затевали против друг друга.
Это поведение не было странным для Калвин. В закрытом обществе Антариса тоже делились сплетнями, там были интриги и те, кто хотел получить расположение Высшей жрицы, как и те, кто ругался с другими женщинами. Но тут все было куда сильнее развито, чем в Антарисе. Там у каждого хотя бы была полезная работа, а тут жизнью была лень и сочинение оскорблений. Где-то велась настоящая работа по управлению Меритуросом, хоть она еще не видела доказательств. Казалось, у мятежников был повод жаловаться, если Империей так плохо управляли.
Она вздохнула и коснулась руки Хебена.
- Не переживай. Если близнецы здесь, мы их найдем.
Но она не была так уверена. Сначала они хотели систематично обыскать дворец. Теперь она знала, как дворец огромен и запутан, так что подозревала, что ничего не выйдет.
Тем днем Калвин собиралась пройти с Халасаа по месту, которое придворные звали Садом гранатов: длинной террасе с уединенными нишами в тени. Там любили скрываться младшие члены королевской семьи, и Хебен переживал из-за того, что они пошли, хоть и соглашался, что это место идеально для укрытия.
- Ни с кем не говори, если можешь избежать разговора, - попросил он у Калвин. – Ты не готова к разговору с семьей императора. Прошу, не бери с собой Мику!
- Мика сегодня ищет в прачечной, - сказала Калвин. Мика, играющая роль служанки, работала без устали, искала в лабиринте крыла слуг, на кухнях и в кладовых, в подвалах, что тянулись под хорошими комнатами дворца.
- Внизу даже больше, чем сверху! – заявляла она. – И вам повезло с легкой работой!
Хебен обрадовался. А потом его лоб снова сморщился от тревоги. Он кашлянул.
- Еще кое-что, Калвин. Твои волосы.
Калвин вскинула руки к голове в защитном жесте. Она гордилась тем, что превратила свою толстую косу в закрученную веревку, которую осторожно закрепила узлом на макушке.
- А что мои волосы?
- Твои волосы прекрасны, - вежливо сказал Хебен. – Но…
- Но?
- Будь они уложены… иначе… и остальные оценили бы их красоту.
Я помогу, - вдруг зазвучали слова Халасаа в ее голове.
Калвин скептически посмотрела на друга, но он улыбнулся с уверенностью.
Мы помогаем друг другу в Спиридрелле. Я попробую помочь.
- Если хочешь, - с сомнением сказала Калвин, вытащила шпильки, что держали пучок на месте, и густые волосы упали на спину.
Руки Халасаа были ловкими и умелыми. С помощью шпилек и заколок он выстроил сложную прическу надо лбом Калвин. Она видела в зеркале, что напоминала придворную даму, но опасалась, что, если быстро повернет голову, все строение разрушится.
- Я все еще не могу правильно драпировать эту одежду, - пожаловалась она, кружась перед большим серебряным зеркалом.
Но они все тут потерпели поражение. Было ясно, когда они прибыли, что Хебен купил не совсем правильную одежду, и Калвин носила ее не так, как нужно. Обычному прохожему она сошла бы за аристократку. К сожалению, тут не было таких прохожих.
Халасаа взял складной стул, который носили все слуги для господина или госпожи, ведь во дворце не было постоянной мебели. Он придержал шторку, чтобы Калвин прошла. Калвин вздохнула, подобрала юбки и пересекла порог.
Многие придворные дремали днем, копили энергию на вечерние развлечения, которые длились до поздней ночи, и Калвин с Халасаа обнаружили почти пустой Сад гранатов. Они уже поняли, что днем и рано утром искать лучше всего, и они двигались так быстро, как Калвин только могла, по сонной тенистой террасе, стараясь уловить чары.
Калвин тихо сказала:
- Порой мне кажется, что это безнадежно. Мы можем всю жизнь бродить по этому Дворцу и не найти их. Мы даже не знаем, что они здесь!