Выбрать главу

- Но тетя я...

- Молчать!!! - тетка затопала ногами и угрожающе двинулась в сторону Таси. - Не смей перечить мне, неблагодарная маленькая дрянь!

- Да, тетя! - обреченно кивнула девочка.

- Немедленно собирайся, да поживее! И не задерживайся из школы! Все члены попечительского совета гимназии Святой Елены вечером лично прибудут ко мне с неофициальным визитом!

- Хорошо...

Собрав кошек, царапающихся и орущих на разные голоса о своем нежелании гулять, девочка поспешно надела на них поводки и маленькие смешные башмачки. «Вот и гуляла бы с ними сама, мумия абаканская». - думала Тася, вытаскивая упирающихся животных на улицу. Тетушка и правда немного походила на мумию. Высокая. Худая. Со впалыми щеками и маленькими глазками-буравчиками. Она вполне могла сойти за одну из них.

- Ах, ну почему мне нельзя жить у бабули? Почему? - девочка со злостью пнула первый попавшийся под ногу камень.

Вот уже более полугода она жила с ненавистной двоюродной теткой. Петр Громов, отец девочки и довольно известный в городе археолог, уехал в Южную Америку на раскопки. А там загадочным образом исчез прямо в пирамиде ацтеков.

Полина Андреевна, в общем-то, и не была родной для Таси. Ее дядей был Герман, покойный муж тети Поли и двоюродный брат отца. Известный энтомолог. Пять лет назад он уехал изучать в Африку новый вид мухи цеце и там скоропостижно умер от лихорадки.

До этого момента, семья тетушки с братом мужа никак не общалась, считая его «грязным пятном» на репутации семьи. Они предпочитали делать вид, что Петр Громов всего лишь их случайный однофамилец. Ведь за глаза его в городе звали «чокнутым археологом».

А все потому, что семь лет назад он пытался доказать всем, что нашел вход в параллельный мир.

Теперь, когда почти все уже забыли о его сумасбродной идее попасть в другие миры, коллеги Петра вспоминали об этом, как о забавной шутке. Сам Громов совершил еще и парочку удачных экспедиций. Они принесли ему как известность, так и солидный заработок. И его дела шли намного лучше, чем у семьи брата.

Сбережения, накопленные дядюшкой, подходили к концу. Отказывать себе в чем-то тетя Поли не привыкла. А тут такая удача. Сиротка-племянница с собственной квартирой и небольшим счетом в банке.

Решив не терять ни минуты, она тут же помчалась к бабушке девочки:

- Будущей леди нужно приличное образование! Что уж тут скрывать, без матери да с отцом-археологом (при всем моем уважении к Петру) она вырастет просто отвратительно невоспитанной!

- Полина. Но я же тщательно слежу за ее манерами и обучением, даже успехи есть... - робко попыталась возразить Айдота Мангдалаевна, бабушка Таси.

- Я, конечно, не хочу обидеть вас, но посудите сами! - не дослушав, резко оборвала ее тетка. - Вы уже не девочка, давление скачет, сердечко шалит. Зачем вам лишние хлопоты и заботы в вашем-то возрасте?! А тут такая возможность. Самая элитная гимназия в городе! Пансион на всю неделю! Что может быть лучше? - она притворно вытерла платочком глаза. - Ведь я же хочу нашей сиротке только добра!

Бабушка после такого известия попала в больницу с нервным срывом. Так сказали врачи бедной Тасе, которая, вернувшись из школы, обнаружила дома незнакомых людей в белых халатах.

Бабуля и до этого отличалась странностями в поведении. А теперь, после больницы, тетушке не составило труда получить опеку над девочкой. Кто же доверит ребенка выжившей из ума старухе в старомодных платьях и непонятных шляпках?

Бабушка от такой несправедливости уехала в деревню. Там оставался домик, что достался ей от родителей.

А квартиру Громовых тетка сразу же сдала,забрав Тасю к себе.

Вот так, в одночасье жизнь девочки круто изменилась. А ее саму никто даже и не спросил.

Тетка всегда умела производить впечатление. Черный брючный костюм с иголочки. Жидкие светлые волосы собраны в тугой пучок на затылке. Зауженные очки в черной роговой оправе придавали ей особую строгость.

Девочка никому в гимназии не говорила об их родстве, не желая лишних насмешек. Ведь по ее внешнему виду нельзя было даже подумать о том, что они родственники с этой холеной богатой дамочкой. А уж убедить всех, что взяла «сиротку-однофамилицу» исключительно из жалости тетке труда не составило.

При посещении гимназии Полина Андреевна Тасю никогда не замечала. А если они вдруг нечаянно встречались в коридорах, нарочно начинала усиленно щуриться и громко жаловаться на свою близорукость. Девочка при этом становилась пунцовой и старалась тихонько улизнуть подальше.

Но все это не мешало тетке уделять время на воспитание девочки. Она всячески старалась исправить «дурные манеры, полученные в стенах ужасной общеобразовательной школы, которую так боготворит выжившая из ума старуха». Тася сама слышала как тетушка говорила это ее новой классной руководительнице.