Глупое королевство.
Ни забора тебе, ни калитки, ни рва –
Вместо замка барак обветшалый у леса,
На помойках покуривает детвора,
И ругается матом в стихах поэтесса.
Поп-король лупит служку и брызжет слюной,
Примадонна стареет в объятьях ребёнка,
То ли счастье обходит страну стороной,
То ли рвётся обычно, где шов, и где тонко?
Юморист надоел от ста тысяч реприз,
Консервантами сбит вкус домашнего хлеба,
Ложь с экрана уводит по лестнице вниз,
И всё реже в глазах отражается небо.
Строгий канцлер журит вороватую знать -
В тихом голосе сталь или медные трубы?
И всё время зима, и так хочется спать,
Ткнувшись носом в твои полусонные губы.
И опять будет сниться рассерженный Бог,
Словно я в королевстве своём что-то значу,
И в дыханьи его что ни выдох, то вздох,
Потому что не верю, не каюсь, не плачу…
А под утро в окно застучится метель -
Снегом чистым и белым весь мир околдован,
И закружит в делах суета-карусель
Тех, кто этим обманом надорван и сломан.
Будут пить и ругаться, влюбляться и жить,
Да и как же иначе, раз солнышко светит?
Ну а те, кому жизнь и обман не сложить,
Этой ночью умрут. И никто не заметит.
********************************************************************
Графу Шувалову. Последнее.
Мне не найти сегодня места,
Я спорю с Богом: Ты неправ -
Посмертным званием “Маэстро”
Перечеркнув живое “Граф”.
Печальный приз – уйти до срока
Вручаешь словно наугад,
И без пяти минут пророка
Заносишь в свод земных утрат.
Рай для поэтов – наказанье,
Нет вдохновенья без грехов,
А бесконечность ожиданья
Нужна ль поэту без стихов?
Он был насмешлив и циничен,
Чем музу доводил до слёз,
Порою пьян, нередко взвинчен,
Но что бесспорно – виртуоз.
И лишь Тебе было известно
Как он доверчив и раним,
И обо всём, что грязно – честно…
И с хамами - не подхалим.
Жизнь, как обычно, у поэта
Необустроена и зла,
Но он сказал бы: счастье – это
Стихи на кончике пера.
И Твоей щедрою рукою
Он осчастливлен был стократ…
Ну почему же (Бог с Тобою)
Ты не вернёшь его назад?
Ведь не придворный и медовый,
И нимб не лезет на чело…
Он просто грешный и бедовый,
Так что ж так больно без него…?
Владу Наговицину (Графу Шувалову), ушедшему 22.08.10.
*********************************************************************************
Поэт.
Не в этот день... не в этот год,
Но всё закончится банально -
Он всех обманет и уйдёт
Неслышно и суицидально.
Свет фонарей сползёт с витрин
На то ли лёд, на то ли лужи,
И не спасёт валокордин
Ни от хандры, и ни от стужи.
За серой слякотью небес
Потерян след последней птицы...
Он, не дождавшийся чудес,
Наивно верил в небылицы.
И те, кто верил вместе с ним,
Свои надежды растеряли...
Он был талантлив и раним,
Вот только счастлив был едва ли.
И в сером городе дождей,
Где не пробиться снова к лету,
Он доживал свой век ничей
Как и положено поэту.
Строка укладывалась в лист,
И следом рифма неизменно...
Неисправимый фаталист,
Себя он чувствовал Вселенной.
Но это был самообман -
Ни подтвержденья, ни намёка,
И жизнь — никчёмный балаган
Была всегда к нему жестока.
Не в этот день... не в этот год,
Когда и где — гадать напрасно,
Его стихи другой прочтёт,
Чтобы понять, что жизнь... прекрасна.
***************************************************************************
Я люблю
Я люблю, когда город, уставший от дел,
Засыпает под шёпот опавшей листвы,
Когда ветер, который деревья раздел,
Отмывает дождём серый плащ пустоты.
Когда сумерки с небом, сливаясь в мазок,
Прячут звёзды, давая и им отдохнуть,
Когда лето уходит в положенный срок,
Не пытаясь надеждой людей обмануть.
И на мокром асфальте почти как в стекле
Отражаются жёлтым пятном фонари,
Чья-то тень промелькнёт в полусонном окне,
И покажется вдруг, что она – это ты…
Не привыкнув к перчаткам, плащам и зонтам,
Все спешат по домам, сокращая свой путь,
Чтоб согреться, прижавшись губами к губам,
И постель расстелить, и, обнявшись, уснуть.
А потом из-за шторы на цыпочках сны
Выйдут в тёмную комнату в скрип половиц,
И покажется снова, что где-то здесь ты
Среди, днём промелькнувших на улице, лиц.
Будет осень бродить по притихшим дворам,
Будет царствовать пасмурно до ноября,
Я люблю тосковать по тебе и снегам
Под негромкую музыку капель дождя…
*******************************************************************************
Всё повторится
Всё повторится. Не сразу, но всё же…
Воды послушно войдут в берега,
Мокрые перья от крыльев на коже
Высохнут и превратятся в снега.
Кто-то опять будет изгнан из рая,
Как это было когда-то до нас -
Сладко любовью сердца искушая,
Сбросит плоды свои яблочный Спас.
Будет немыслимой райская кража,
Горек пожизненный божий укор,
Всё повторится сначала, и даже -
Тот же на тысячи лет приговор.
Пусто и душно на свете без веры,
Кто-то подумает: не повезло…
Ладан мешается с запахом серы
Если добром прикрывается зло.
Пусть они будут мудрей и добрее -
Те, кому выпадет это за нас…
Жить бы в эпоху пустых мавзолеев,
Где невозможны халифы на час.
Зависть, проклятье и ложь во спасенье -
Повод ещё раз кого-то распять,
Долгим покажется путь к Воскресенью
Если бессовестно душу предать.
Мы это поняли. Жалко, что поздно.
Здесь, где никто никого не простит,
Ссыпалась вечность осколочно – звёздно
В пояс, что утром наденет шахид…
*************************************************************************
Поле снегом укрыто
Поле снегом укрыто от края до края,
Ночь с озябших ладоней роняет ветра,
Ничего не найти здесь от прошлого рая -
Даже звёзды похожи на крошево льда.
Только свищет позёмка, ровняя сугробы,
Да чернеют леса вдалеке полосой,
И туманы протаптывают переходы
Чтоб с утра расползтись над замёрзшей рекой.
То ли вечность застыла в морозном капкане,
То ли поздней окажется нынче весна,
И несутся по полю февральские сани,
В вихре лёгких снежинок и долгого сна.
Я стою у окна и курю сигарету,
Я любуюсь холодной ночной красотой,
Рассиняя всё чёрное ближе к рассвету,
Цвет меняя на белый и на голубой.
Пусть синоптики снова пугают прогнозом,
Март уже как котёнок прижался к груди,
И в лесу распустившимся жёлтым мимозам
Верят больше и голуби, и воробьи.
По сценарию кончилась снежная сказка,
Как ни злится зима, ей пора на покой,
Мне вчера улыбнулась весна-златовласка,
И окликнула, и помахала рукой.
До свиданья, февраль, полуночный бродяга,
Тёплый рай возвращается в наши места,
Белый снег ещё чист и лежит как бумага,
На котором капель пишет слово “Весна!”