Когда никто не ответил ему, Брэдшоу крикнул громче:
― Где босс? ― крикнул он громче, когда никто не ответил.
Все, что он получил в ответ, незаинтересованное «Хотел бы я знать» от ближайшего коллеги.
Брэдшоу оглядел своих недоуменных коллег и почувствовал, как в нем поднимается гнев на отсутствие у них реакции.
― Где Пикок? ― закричал он во весь голос, и все застыли.
Они все смотрели на него в ответ, будто он был сумасшедшим, но, по крайней мере, теперь он завладел их полным вниманием.
― Где босс? ― закричал он еще раз.
― Думаю, он в курилке с главным инспектором, ― ответила Мэри Райан, одна из женщин детективов Даремской Констебулярии. ― Что стряслось?
― Пойди и приведи его, ― приказал Брэдшоу, натягивая свою куртку, ― приведи их обоих и сейчас же! Мишель Саммерс нашлась!
Он бросил адрес, который нацарапал на бумаге к ней, а затем у всех на глазах побежал из комнаты.
***
Когда Том Карни позвонил матери Мишель, чтобы сообщить новости, он сделал это быстро.
― Я нашел Мишель, она жива, ― сказал он, на случай, если она предположит худшее.
― О, мой Бог... О, мой Бог! ― на другом конце линии у Фионы произошла гипервентиляция легких. ― О, Боже, я не верю в это. Боже…
― Где она? ― спросила она, когда новости, наконец, улеглись в ее голове.
― В деревне.
― В деревне?
Она этого не ожидала. Женщина, определенно, считала, что та в Лондоне или, по меньшей мере, в Бирмингеме, но не в деревне.
― Где в деревне?
Том сообщил ей, затем повесил трубку и сделал последний звонок.
Впоследствии, Йен Брэдшоу не сможет вспомнить ничего о своей поездке в Грейт Мидлтон в тот день, но он проезжал все повороты и изгибы.
― Езжай, езжай, ― на любого водителя, который медленно двигался впереди него, ― кричал он.
Наконец, он доехал до Грейт Мидлтона и выбрал первый поворот, который приведет его на вершину холма, почти угробив заднюю часть кузова в процессе. На вершине, он резко повернул вправо, что привело его на улицу, которую упоминал Том Карни, затем быстро пролетел по ней, сканируя номера дверей, пока не добрался до нужной. Он резко нажал на тормоза, бросил машину посреди дороги, даже не удосужившись захлопнуть дверь, когда выходил.
Только тогда у Брэдшоу появилась мысль, что, если Том Карни каким-то образом ошибется, окажется в заблуждении или просто разыграет его, то у Йена будут такие проблемы, которые невозможно разрешить. Конечно же, Мишель Саммерс не могла оставаться в этом тихом, небольшом домике, устроившемся в ряду подобных ему неприметных домовладений, прямо в сердце ее деревни, да так, чтобы никто об этом не знал? Это казалось невероятным.
Брэдшоу собирался постучать в дверь, когда она открылась. Том Карни стоял там. Журналист не сказал ни слова детективу. Он просто придержал дверь открытой, чтобы впустить его, а затем шагнул в сторону.
Брэдшоу прошел прямиком в гостиную Эндрю Фостера, и там перед ним предстало чудо. Том Карни не заблуждался, и не разыгрывал Брэдшоу. На диване сидела молодая девушка. Хоть он никогда и не встречал ее, Брэдшоу сразу же узнал Мишель Саммерс из описания и по фотографии. Даже, если она немного и выросла по сравнению с той фотографией, которой пользовалась полиция, она, определенно, была тем ребенком. Поначалу это было чересчур. Несмотря на все вероятности, Мишель Саммерс была жива и казалась невредимой.
Молодая девушка сидела рядом с мужчиной двадцати лет с чем-то, который, предположил Брэдшоу, должно быть, был учителем, упомянутым Карни. У них обоих были тревожные лица, и, если бы вид их двоих, сидящих вместе, и не был достаточно шокирующим, Брэдшоу внезапно понял, что они держатся за руки.
― Мишель? ― спросил Брэдшоу, не веря своим глазам, и, когда девушка слегка кивнула, он потребовал от них обоих, ― Что, черт возьми, здесь происходит?
Эндрю Фостер открыл рот, чтобы ответить от их имени, но его слова заглушил вой полицейской сирены.
***
Хелен оказалась первым репортером на месте, если не считать Тома Карни. Она услышала вой сирен множества полицейских машин и сразу же бросила свой пост на событии женского института, потому что такой род звона, может только означать, что нечто важное произошло или собирается произойти.
Когда она покидала деревенский клуб, Хелен повернула голову в сторону затихающего звука. Впереди нее был небольшой деревенский пустырь перед крутым холмом с двумя извилистыми тропинками, по одной с каждой стороны. Они шли вверх, пока не соединялись у вершины, где доходили до дороги и ряда небольших домов, расположенных на возвышенности от дороги. Три полицейские машины были небрежно припаркованы снаружи безобидно выглядевшего домика с побеленными стенами. Они заблокировали дорогу, их проблесковые маячки бесцельно мигали, офицеры казалось побросали свои автомобили, чтобы присутствовать на чем-то, требующем незамедлительного участия, внутри дома.