/End pov Hibari /
====== тридцать вторая глава кар ======
/И снова мы кое-что пропустим/
– Ты любишь то рыжее травоядное? – спросил Кея – за доброту? – Нет, меня вынуждает образ, а доброта… она предпочитает видеть жизнь такой, как ей хочется. Это плохая привычка, и она это знает... – Тсуна тяжело вздохнула. – Я хочу забить тебя до смерти, – честно признался Хибари – за твои проступки… – Не зарься на кусок, который не проглотишь, – прошипела «Безымянная» – уж кому–кому, но никак не людям судить меня за мои поступки, монстром и убийцей я стал только по их вине, бесит, когда меня судят те, которые вообще понятия не имеют о том, кто я. – Когда людям причиняют боль, они учатся ненавидеть... – горько усмехнулся брюнет. – В этом есть своя правда... – Тсуна подняла голову к небу.
Они сидели на крыше огромного полуразрушенного особняка, который Тсуна когда-то давно купила.
– Почему ты не убьешь меня? – спросил человек. – Желал бы тебе смерти – оставил бы как есть, скоро придут те, кто может разрушить твою любимую школу, но при желании, я помогу тебе. – хладнокровно сказала девушка – пожалуй, я переживу этот день заново…
Часы в башне пробили полночь и Хибари исчез.
/Колокольный звон/
Закрой глаза скорее,
Кто-то ходит за окном,
И стучится в двери.
/Колокольный звон/
Кричит ночная птица.
Он уже пробрался в дом.
К тем, кому не спится.
Он идет... Он уже близко...
/Колокольный звон/
Ты слышишь, кто-то рядом?
Притаился за углом,
И пронзает взглядом.
/Колокольный звон/
Все скроет ночь немая.
За тобой крадется он,
И вот-вот поймает.
Он идет... Он уже близко...
/Колокольный звон/
Ты слышишь, кто-то рядом?
Притаился за углом,
И пронзает взглядом.
– Грядут тяжелые времена… – тяжело вздохнула смертница и тоже исчезла.
С самого утра погода стояла мрачная… отвратительная по меркам людей… Как и «вчера», а точнее переигрываемое «сегодня».
Сильный ветер, небо покрыто сплошным слоем туч, иногда редкий дождик и раскаты грома, сами молнии «прятались» в облаках. Но сейчас все гораздо хуже. Если в «тот раз» были видны просветы солнца на горизонте, то сейчас все небо заволокло тучами. Ветер был почти ураганным. Гром оглушал всё Намимори, молнии били совсем рядом с жилыми домами и даже попадали в землю; лил сильный дождь он то и тушил пожары, возникавшие из-за молний.
А занятия несмотря, ни на что, никто не отменял и ученики, рискуя жизнями, трусили в школу. И если раньше они бежали от страха опоздать и быть забитыми до смерти, то теперь от страха того, что в них попадет молния и тогда их точно ничто не спасет, просто по тому что Хибари будет плевать на то, что они пострадали от молнии – они прогуляли занятия.
А вот только его как раз не было на посту. Спросите где же он? Скоро узнаете...
В самой школе было страшно, все электричество вырубили, телефоны сказали тоже выключить ну, все и выключили. Было очень темно, поэтому учителя рассказывали по памяти, почти все сдвинули парты подальше от окна и вздрагивали от каждого раската грома. А Тсуна… а что Тсуна? Она спокойна, она не боится и не волнуется из-за бури, которую она натворила, верно, она может управлять погодой и очень хорошо, она тренировалась на заданиях и в других мирах.
Лепус уже немного посинел и сильно дрожал при каждом раскате грома и чуть всхлипывал.
Тсуна повернул голову к дрожащему классу у противоположной окнам стене, новый особо сильный звук грома и яркая вспышка, а «неудачник» даже не моргнул, в таком свете он еще больше похож на мертвеца, хотя почему похож? Мертвец, он и есть мертвец.
====== то что было пропущено кар ======
/между 27 и 28 главами/
– А мы даже и не в людском мире, – Глаза Тсуны стали тоже серыми, с кошачьим зрачком. На диване, рядом с ним, восседала две кошки, как две капли воды, похожие друг на друга. – Опять ты!? – Хибари схватился за тонфа. – Успокойся, Кея-кун, – «мальчик» зевнул – присаживайся, – Тсуна похлопала по свободному месту рядом на диване. – Нет, мне нужно в школу – Хибари замахнулся и побежал к цели, но в каких-то сантиметрах от лица Тсуны рука сама остановилась и отказывалась работать. Шатенка сидела спокойно, с легкой ухмылкой. – Если я не позволю, ты никогда и не дотронешься до меня, – усмехнулась Тсуна. – Я пошел отсюда. – Хибари направился к «выходу» но стукнулся обо что-то, когда дошел до дверного проема – Что за… – Без моей помощи тебе не выбраться, тем более, ты даже не знаешь, где находишься, – Тсуна снова зевнула – я забыл представиться. – Я уже знаю тебя! – со злостью выплюнул Кея. – О, Кея-кун, мы уже виделись, но только ты знаешь первую сущность Тсуны, – «мальчик» вежливо склонился – рад представится – «человечность» Тсунаеши Савады. – «Человечность» ? – брюнет вопросительно поднял бровь. – Это я тогда пил твою кровь – «Безымянная» села обратно – вот только вспомнил только сейчас, и скоро опять забуду. – Так значит, это был не просто сон! – оскалился Хибари. – А даже если бы был просто сон, но он может стать явью, – повторила свои же слова девушка. – Ты… – Кея не на шутку разозлился.
Тсуна в мгновение ока оказалась за спиной юноши.
– Смотри, как заговорил! – усмехнулась девушка. – А ведь еще недавно от тебя шел такой прекрасный аромат страха и ужаса, – Тсуна лизнула место недавно поставленной метки на шее Кеи. – Ты не посмеешь! – пытался пошевелиться пленник – Почему нет? Людские законы против меня бессильны – Тсуна погладила брюнета по голове. – Руки убрал! – рыкнул юноша. – С чего бы это? – Тсуна легонько потянула за волосы, что вызвало шипение со стороны пленника-гостя, – ты мне не указ, я могу просто отдать тебя живьем в ад, дабы проучить, но я сегодня великодушен… – Засунь себе эту великодушность, знаешь куда!? – прорычал Хибари. Тсуна встала впереди и вопросительно изогнула бровь: – Ну, и куда же? – Подальше в… – Кею заткнули поцелуем, бесчувственным и холодным, но это был первый поцелуй Кеи – ублюдок! – прошипел юноша когда девушка отстранилась. – А за такие слова, Кея-кун, тебе надо вымыть рот с мылом! – серьезно на него посмотрела девушка. – Твоего мнения я еще не спросил, – оскалился брюнет. – Ну, конечно, конечно, конечно, кто будет спрашивать мнение мертвеца? – Тсуна обиженно «надула» губки – кому нужен ходячий труп, набитый прогнившими органами!?
Тсуна несколько раз ударила по стенке, от чего та рассыпалась, словно карточная или песочная, но скорее карточная – потому что вместо осколков, на полу валялись карты. И чем крупнее кусок, тем крупнее было обозначение. Одна карта полетела прямо в Хибари и оцарапала ему щеку. Из ранки, тоненькой струйкой, потекла кровь. Тсуна отвлеклась от столь приятного занятия на прекрасный, чарующий аромат алой жидкости.
– Кея-кун, ты меня вынуждаешь… – девушка резко оказалась рядом ГДК, последний лишь успел заметить покрытой дымкой желания глаза шатенки, она же принялась слизывать кровь, от подбородка и да самой ранки, ранку стало тихонько жечь, кровь потекла сильнее и резко остановилась – ранка затянулась. – Какой же ты сладкий... – Тсуна вновь легонько коснулась губ Хибари своими немного замарав кровью, которую юноша неосознанно слизал, случайно коснувшись языком губ Тсуны. – Не знал, что тебе подобное нравится! – хихикнула Тсуна и снова стала целовать юношу, проскользнув в приоткрытый ротик юрким язычком.