При свете ружейных вспышек волонтеры узнали Жана, которого они искали по всему острову; воздух огласился их радостными криками: «Убит! Жан Безымянный убит!»
При этих возгласах Клара очнулась и подняла голову. «Он умер!» — прошептала она, подползая к Жану.
Через несколько минут «Каролина» причалила к пристани Шлоссера. Здесь беглецы могли считать себя в безопасности под покровительством федеральных властей.
Некоторые из них сразу сошли на берег; но так как единственная гостиница в деревне была переполнена и надо было пройти три мили вдоль берега, чтобы добраться до постоялого двора в Ниагара-Фолсе, большинство предпочло остаться на пароходе.
Было восемь часов вечера.
Распростертый на палубе Жан еще слабо дышал. Клара, сидя рядом, держала его голову у себя на коленях, что-то говорила ему. Он не отвечал... Быть может, он уже не слышал ее?
Клара растерянно огляделась. Где ей искать помощи в такой неразберихе, в деревне, заполненной беженцами, забитой ранеными, которым не хватало ни докторов, ни лекарств?
Вся прошлая жизнь пронеслась перед глазами Клары. Ее отец убит в борьбе за национальное дело... Тот, кого она любит, умирает у нее на руках после того, как сражался до последней минуты. Теперь она была одна на всем свете, без семьи, без отечества, без надежды...
Укрыв Жана солдатским плащом, чтобы защитить его от пронизывающего холода, Клара прислушивалась, склоняясь к нему, бьется ли еще его сердце, слетает ли еще с губ дыхание.
Вдали, с противоположной стороны реки, раздавались последние выстрелы, яркие вспышки которых мелькали между деревьями острова Нейви. Наконец все стихло и ниагарская долина забылась в тяжком сне.
Девушка невольно прошептала имя отца, а также имя Жана: быть может, молодой патриот умрет от ран с мыслью, что и по ту сторону могилы его будет преследовать злая людская молва. И она стала молиться за обоих.
Вдруг Жан вздрогнул, сердце его забилось сильнее. Клара окликнула его по имени...
Но Жан не ответил.
Так протекли два часа. На борту «Каролины» все спали. Ни звука не доносилось ни из кают, ни с палубы. Клара одна бодрствовала здесь, как сестра милосердия у изголовья умирающего.
Ночь была непроглядно темной. Над рекой нависали облака. Длинные полосы тумана цеплялись за деревья, ветки которых, покрытие инеем, причудливо преломлялись, отражаясь в воде у берега.
И никто не заметил, что, обогнув верхнюю часть острова, на воде осторожно маневрировали четыре лодки, стараясь незаметно поравняться с берегом возле Шлоссера.
В них сидели около пятидесяти волонтеров под командой лейтенанта Древа из королевской милиции. Согласно приказу полковника Макнаба этот офицер собирался, поправ все человеческие права, совершить вопиющий акт вандализма в американских водах.
Среди его людей был некто Маклеод, жестокие деяния которого привели несколько месяцев спустя к серьезным межгосударственным осложнениям.
Четыре лодки пересекли левый рукав Ниагары и, бесшумно двигаясь на веслах, причалили к «Каролине» сбоку.
Волонтеры быстро поднялись на палубу, проскользнули в каюты и принялись за свое страшное дело — истребление людей.
Пассажиры, раненые либо спавшие, защищаться никак не могли. Они испускали душераздирающие вопли, но тщетно. Никто не мог остановить зверство этих негодяев, среди которых с пистолетом в одной руке, с топором — в другой издавал людоедские крики Маклеод.
Жан не приходил в сознание. Напуганная Клара поспешила натянуть на себя плащ, прикрывавший теперь их обоих.
Тем временем нескольким пассажирам удалось спастись — кто спрыгнул на набережную Шлоссера, кто кинулся за борт, чтобы достичь какого-нибудь поселка на берегу, где Маклеод и его головорезы не осмелились бы преследовать их. Впрочем, в деревне уже была поднята тревога и жители выбегали из домов, спеша на помощь.
Эта резня продолжалась всего несколько минут, и многие из жертв могли бы спастись, если бы во главе убийц не стоял Маклеод.
Но этот изверг взял с собою в лодку горючие вещества и теперь сложил их на палубе «Каролины» и поджег. В несколько секунд пламя охватило оснастку.
В то же время, перерубив канаты, бандиты с силой оттолкнули пароход от берега, и он поплыл по течению, набирая скорость.
Положение было ужасное.
В трех милях ниже по течению Ниагара низвергалась водопадом в пучину.
Пятеро или шестеро несчастных, обезумев от страха, бросились в реку. Но едва ли кто-нибудь из них смог достичь берега, справившись с льдинами, плававшими на поверхности реки.
Никто никогда не узнал, скольким жертвам убийцы лейтенанта Древа перерезали горло и сколько людей утонуло, пытаясь спастись от огня.
Тем временем «Каролина» скользила меж берегов, подобная пылающему факелу. Пожар уже подбирался к корме. Клара в ужасе вскочила и в отчаянии стала звать Жана...
Он увидел возле себя девушку, услыхал ее, наконец, открыл глаза и, поводив ими и приподнявшись, огляделся по сторонам.
— Клара! — прошептал он.
Будь у него силы, он взял бы девушку на руки и бросился вместе с нею в воду, чтобы спасти ее!.. Но, обессиленный, он снова откинулся на палубу. Рев водопада слышался теперь на расстоянии меньше полумили.
Для нее и для него это означало смерть, как и для других, которых «Каролина» уносила вниз по течению Ниагары.
— Жан, — сказала Клара, — сейчас мы умрем... мы умрем вместе!.. Жан, я люблю вас... Я была бы горда носить ваше имя!.. Но Бог рассудил иначе!..
У Жана еще хватило сил сжать руку Клары. Потом губы его повторили то слово, которое прошептала перед смертью его мать «Искупление!.. Искупление!»
Двигаясь все быстрее, пароход уже огибал Козлиный остров отделяющий американский водопад от канадского. И вот оказавшись в самой середине подковы там, где поток сужается в узкое зеленоватое горло, «Каролина» накренилась над пропастью и исчезла в пучине водопада.
Глава XIV
ПОСЛЕДНИЙ ЭТАП ВОССТАНИЯ
Акт, совершенный англичанами в попрание прав человека и законов человечности, имел огромный резонанс в странах Старого и Нового Света. Власти Ниагара-Фолса потребовали расследования. Маклеод был опознан некоторыми из тех, кому удалось спастись от резни и от пожара. Впрочем, этот негодяй не преминул в открытую похваляться тем, что «провернул хорошенькое дельце против проклятых янки!».
Ребром встал вопрос о том, чтобы потребовать от Англии возмещения материального и морального ущерба, когда в ноябре 1840 года на одной из улиц Нью-Йорка Маклеод был арестован.
Английский представитель Фокс потребовал от Америки его выдачи. Федеральное правительство ему отказало. Англичане решением как палаты лордов, так и палаты общин предъявили своему кабинету требование добиться освобождения Маклеода, действовавшего согласно королевскому указу. Конгресс ответил на это поползновение опубликованием доклада, который обосновал право штата Нью-Йорк. Сочтя этот доклад совершенно недвусмысленным «casus belli»[200], Соединенное Королевство приняло соответствующие меры.
Федеральный парламент, со своей стороны, потребовав, чтобы преступник предстал перед судом присяжных по обвинению в убийстве, проголосовал за военные субсидии. И война, несомненно, была бы объявлена, если бы обвинение с Маклеода не сняли: он представил алиби[201] — малоубедительное, зато позволившее и англичанам, и американцам замять это дело.
Вот как оказались отомщены жертвы чудовищного преступления на «Каролине»!
После поражения повстанцев на острове Нейви лорду Госфорду было доложено, что сторонники реформ не будут больше делать попытки бунтовать против законных властей. К тому же их главари убиты или заключены в тюрьмы Квебека и Монреаля; не стало и Жана Безымянного.
Однако в 1838 году в различных пунктах провинций вспыхнуло еще несколько мятежей.
201
Алиби — нахождение обвиняемого вне места совершения преступления как доказательство его невиновности.