-Полегче!- крикнул Стюарт сквозь нарастающий гул и рванулся ко мне. Джош бросился за ним, перекидываясь в прыжке, и повалил вампира на пол, придавив сверху львиной лапой. Раскатисто зарычал, тряхнув огненно-рыжей гривой, и посмотрел внимательно на меня.
-Не мешай мне делать свою работу, Стюарт,- мой голос прозвучал отстраненно и издалека, словно эхо, летящее по коридору.- Я спасаю их, а не убиваю.
Сжав руку, я заставила Терезу обмякнуть. Она не потеряла сознание, только подчинилась моей воле. Я кожей ощущала, как зашевелилось Зло внутри нее, задвигалось, будто огромная змея, ищущая выход из западни. Чернота поднималась к лицу, сердце вампирши заколотилось, я поймала ее пульс у себя на языке горячим соленым леденцом. Она хотела избавиться от призрака, а он жаждал выбраться из ее тела. Чуть ослабив хватку, я помогла им – сила вырвалась из Терезы с протяжным криком и взметнулась к потолку черно-синим столбом дыма. Джош отпустил Стюарта, а я разжала пальцы. Вампир размытой полосой пронесся к Терезе, которая начала падать назад, и поймал, подхватив на руки.
Забыв о них, я развернулась к Элайзе. Она обступала Селену, крадучись, словно чуяла в ней опасность. Ведьма следила за вампиршей взглядом, не пытаясь отступить. Я кожей ощутила, как поднимается ее сила и заряжает воздух. Ее можно было попробовать на вкус, вдохнуть, как аромат цветов.
-Вероятно, тварь, что засела в тебе, не знает, но я уже освободила тебя однажды,- сказала она и шагнула к Элайзе.- И сделаю это снова.
Внезапно от ведьмы разлетелась сила, как подброшенные осколки стекла, ее темные волосы рассыпались вокруг головы веером и замерцали, словно в них запутались солнечные зайчики. Ноги Селены оторвались от пола, а Элайза стояла и смотрела, будто Зло растерялось. В ореоле золотого сияния ведьма подплыла к ней и опустила ладонь на лоб. Элайза вцепилась в ее запястье, но обожглась и завизжала – из открытого рта повалил черный дым и взмыл к потолку.
Туман рассеивался, уползая в щели в стенах. Безвольное тело Элайзы держал на руках Адам, с тревожной нежностью заглядывая в ее лицо. Том поднимался на ноги, кряхтя. Стюарт стоял над Терезой – она сидела с закрытыми глазами, привалившись к стене, и на ее лице было выражение безмятежности.
-Я припомню ей,- причитал Том, отряхиваясь.- С тебя причитается, Стюарт. Я ее пальцем не тронул, а она мне в лицо вцепилась!
-Так тебе и надо,- хмыкнул в ответ вампир и, повернув голову, смерил друга надменным взглядом.- Подумаешь, царапина. Она могла тебе глотку разорвать.
Я посмотрела на Селену. Ведьма, шелестя платьем, подошла ко мне и горько вздохнула.
-Знаю, иначе было нельзя, но я не в восторге от того, что нам пришлось сделать.
-Думаю, они тебя простят,- устало улыбнувшись, сказала я.- Если вспомнят, конечно.
-Джозеф помнит детально, как им овладело в подземелье Зло,- не согласилась Селена и, нахмурившись, поглядела на меня.- И они вспомнят.
-Разве я не сказала? Я сотру из их памяти этот вечер.
-Ты теперь большая и сильная ведьма?!- недовольно прошипела ведьма, сжав в руках подол платья так, что костяшки побелели.- Вот так внезапно выросла за ночь? У тебя здесь нет власти, Эшли. Не тебе решать, что нужно им помнить, а что нет!
Мы сверлили друг друга ледяными взглядами. Мне не составило бы труда похозяйничать в сознании древней ведьмы и не сохранить об этой ночи ни малейшего напоминания. Чистый лист вместо неприятной картинки, и всем стало бы легче без ее брюзжания. Иногда Селена казалась мне приятной и разумной женщиной, некой простушкой из леса, выросшей в аристократической семье, но выбравшей затворничество. Я представляла ее прогуливающейся босиком по старому темному лесу, жизнь в котором текла по своим собственным законам, где за кустарниками прятались сказочные животные, а зелень была сочнее. Но стоило расслабиться и проникнуться, как она показывала зубы и демонстрировала почти детское, безрассудное упрямство и малодушие средневековой ведьмы. Бессмысленно пытаться ее переделать, ведь уже не юная дева, а зрелая колдунья.
Ее каменное выражение лица и неприкрытая строптивость рассмешили меня. Наморщив носик, я устало вздохнула, пряча улыбку. И отвернулась от колдуньи. Пусть считает, что одержала духовную победу над сопливой ведьмой - плевать. Переживу как-нибудь. Уже сыта по горло своенравием и причудами местной публики. Для них стараешься, пыжишься, а они нос воротят и хватают за руки, пытаясь помешать. «Бросить бы их здесь, да катись все к ехиднам»…. – шепнул внутренний голос, но я шикнула на него и глубоко вдохнула. Мы уже близки к победе, слишком поздно давать задний ход.
Пока Адам вздыхал над Элайзой, прикорнувшей у стены, я направилась в чернеющий коридор. Где-то уже совсем рядом была заветная дверь в покои Киры и Райана, и мне не терпелось прекратить беспорядок, воцарившийся в здешних местах. Возможно, я переоценивала собственные возможности, но полагаться на местных гуманистов не стоило. Их стараниями мы и оказались в западне. Джош принял свой привычный облик и шел рядом, даже не пытаясь заговорить – он измотался не меньше меня. Вампиры двигались следом, но держали дистанцию. Наконец, мы уперлись в небольшой прямоугольный выступ в стене, погруженный во мрак, и в нем улавливались очертания двери.
-Ну, так что? Вышибаем ногой дверь и врываемся или ползем на брюхе?- спросил Джош.
-Может, не стоит так резко, Эшли?- обжигающим гневным шепотом произнесла Селена и подошла ко мне. Меня обдало ароматом ее силы, но я даже голову не повернула.- Если все так паршиво, как мы думаем, Безымянный может убить Киру и Райана.
-Кира все еще ему не по зубам, а Райан - его вместилище. Лучшего тела он не подыскал, и вряд ли осмелится покинуть то, что имеется. Мы итак слишком долго тянули и ждали лучшего момента. Он не настанет, Селена,- я перевела на нее пустой взгляд.- Мы должны войти и помочь им, прямо сейчас.
Я вздрогнула и замолчала – внезапным порывом магии распахнулась дверь и ударилась о стену. На пороге стояла Кира с пистолетом в опущенной руке. Простые голубые джинсы и черная майка на королеве вампиров смотрелись на удивление элегантно. Волосы были небрежно собраны на затылке, одна непослушная прядь завитком обрамляла неестественно бледное лицо. Серо-зеленые глаза смотрели на меня, а в зрачках пылали кроваво-красные огоньки голода. Грудь Киры тяжело вздымалась, на шее пульсировала жилка. На коже ее рук проступила паутина черных извилистых вен, но так быстро исчезла, что я не могла с уверенностью сказать, видела ли вообще то, что видела. Она окинула враждебным взглядом нашу компанию, и вдруг ее глаза полыхнули черным огнем - все вампиры вкупе с ведьмой свалились безропотными кучами на пол. Остались только я и Джош. Жутковатое ощущение скользнуло по спине, сердце мое замерло от осознания ее мощи. Не была бы я такой уставшей, испугалась бы. Кире оказалось достаточно посмотреть на них, чтобы вырубить, и это само по себе приводило в благоговейный трепет. Но мы не ею восхищаться явились, а валить злобную тварь.
-Дерьмовая, однако, ситуация,- протянул Джош.
-Лучше и не скажешь,- апатично изрекла я, не отводя взгляда от Киры.
Она подняла пистолет и твердой рукой наставила на меня.
-Собирайте вещи и убирайтесь домой, пока я не передумала,- почти бесстрастно сказала Кира.
-Забавно,- невольно усмехнулась я.- Сегодня мне уже угрожали пушкой, но я все еще здесь.
-Угрожали, но не стреляли,- рассудительно произнесла королева вампиров.- Моя рука не дрогнет.
-Ты от своего имени говоришь, или он уже тебе мозги промыл? Ему бы очень понравилось утащить кого-нибудь в могилу. Я ощущаю его радость от разрушения. Тебя тоже привлекает насилие, но лишь когда оно служит высокой цели. Это инструмент, которым ты хорошо пользуешься. Зло же любит насилие ради него самого, ради разрушения. Разрушение – это был смысл его жизни, Кира. Не позволяй ему овладеть разумом. Зло почуяло в тебе благодатную почву – более комфортную оболочку, податливую и истерзанную. С твоими возможностями он разнесет весь Хайенвилл, устроит здесь кровавую баню. На кону жизни твоих вампиров, твоих друзей. Сопротивляйся!