Шли долго, никак не меньше часа, хорошо ещё, что освещали себе дорогу волховскими посохами, если бы зажгли факелы, точно бы задохнулись. В целом Ждану переход не сильно-то и запомнился, коридор и коридор, прямой как стрела, с гладкими стенками, сразу ясно, что не каменотёсы старались, а чарами камень жгли. Шагая, скособочившись по бесконечно длинному тоннелю, Ждан следил за бликами колдовского огня на блестящих стенах и думал, отчего по этому удобному коридору в крепость не ворвалась нечисть. Казалось бы, всего делов — проведи три десятка упырей или волкодлаков в акимов погреб и в нужный момент пусть ударят в тыл защитникам, но нет, только стервей мёртвознатец поднял, да проклятые на стену прыгали, пока чары не порушились. Почему так?
Ближе к концу коридор заметно пошёл вверх, пока не упёрся в ровно обтёсанную каменную плиту, Явор уверенно стукнул посохом по плите, пробормотал что-то неразборчивое и камень пополз в сторону, открывая выход. Ждан даже и не думал, что вид синего неба может так радовать, оказывается каменный свод давил, не хуже тяжкой ноши. Десятник с наслаждением вдохнул вольный воздух и огляделся.
Проход, оказывается, уходил гораздо дальше, чем представлял Ждан, скрываясь в скальнике восточнее крепости. Обнаружить его без колдовства не смог бы никто, вход закрывала скала, раза в три выше самого Ждана, такую не сдвинешь, не отомкнёшь, если не знаешь как.
Когда последний человек выбрался из-под земли, Явор снова стукнул посохом по скале, и она встала на старое место, надёжно укрыв спуск, разве что мелкие камни сдвинуты остались.
Сразу дальше не пошли. Явор достал какие-то обрывки ткани и что-то похожее на клочья шерсти, завернул шерсть в ткань, завязал узлом, пошептал и бросил узелок наземь, тот только коснувшись земли, подпрыгнул будто живой и покатился прочь, будто кто-то тащил его за верёвочку.
— За мной! — скомандовал волхв и уверенно двинулся вслед за узелком.
Как выяснилось, узелок брал след гораздо лучше охотничьей собаки, не сбиваясь и не лая без умолку. Колдуны, видно, пытались путать следы, наворачивая заячьи петли, но чародейский следопыт упрямо распутывал их все следы и снова устремлялся по едва заметной тропе на юг.
Граница самосветного камня осталась позади, и потянулись осыпи и узкие долины с быстрыми реками, берега которых заросли пихтачом. Они шли до темноты, не нагнали колдунов, но зато Ждан заметил кое-какие следы того, что беглецы совсем недавно проходили здесь: то нитка, зацепившаяся за сучок, то едва видный след в пыли. Колдуны шли осторожно и споро, совсем не так, как полагается обессиленным чародеям, которые вообще редко выходят в горы.
На ночлег остановились в крохотной долинке, на краю которой бил родник. Костров разводить не стали, поели всухомятку, выставили часовых и провалились в сон, а утром ещё до рассвета снова кинулись в погоню, следуя за узелком.
Нагнать беглецов удалось к середине дня, отряд выбежал к каменистому распадку, и тут же узелок волхва закрутился на месте, будто незримую верёвочку дёрнули вверх. Ждан тут же приказал десятку остановиться, осторожно прошёл вперёд и выглянул из-за валуна, держась у самой земли, чтобы сразу не заметили.
Они лежали на берегу речушки, бежавшей по дну распадка. Пять тел в обычной походной одежде, уже успевшей запылиться за два дня перехода. Вначале он решил, что они выбились из сил настолько, что уже не могли подняться, но потом заметил, как повёрнута голова одного из колдунов, невысокого старичка с клочковатой бородой и острым носом. Кто-то свернул старичку шею, прежде чем он успел опомниться, так же, похоже, поступили и с остальными. Ждан выругался про себя, но подходить к телам не стал, вернулся и рассказал об увиденном волхву.
Явор, услышав новости, выругался уже в голос, но тоже не стал торопиться, самолично подполз к валуну, рассмотрел хорошенько мертвецов и лишь тогда начал бормотать какие-то заклинания, затем к нему присоединился Белота.
Ждан, пока волхвы суетились возле тел, Ждан велел своему десятку разойтись широким полукругом так, чтобы весь берег речки был виден, но предупредил, чтобы не высовывались. Второй десятник, Вышан, поступил так же велев всем лежать тихо, пока волхвы не вернутся.