Номер два
Темнота, а точнее, похожая на смолу чернота, подбиралась со всех сторон. Сначала она осторожно, как пугливый зверёк, дотрагивалась до кончиков пальцев ног, но в следующий миг ринулась вперёд. Мир погрузился во мрак.
Он не мог двигаться и не был способен мыслить. Чернота застала его врасплох. Нахлынула без предупреждения и безжалостно затянула в свои вязкие, удушающие объятия. Всё привычное и в какой-то степени неизменное, что мы ощущаем в каждом мгновении, безвозвратно скрылось в тихих и мутных водах реки забвения.
– Приветствую тебя, Номер Два.
Слова появились из ниоткуда. Не прозвучали в черноте, а возникли в сознании и сложились в предложение.
Разум заработал: «Меня приветствуют. Значит, есть я. Я существую. И существует некто, приветствующий меня. Я – Номер Два. Вероятно, есть ещё кто-то. Иначе какой смысл давать мне номер? Два. Судя по всему второй».
Разум анализировал слова, возникшие в черноте. Он извлёк из них всю возможную информацию, и появились первые вопросы: «Где я? Как я здесь оказался?» Мысли Номера Два не остались без внимания. Ответ пришёл незамедлительно.
– Ты нигде. Ты мёртв.
Слова, как и в первый раз, возникли сами по себе. Разум Номера Два ухватился за них.
«Я мёртв. И теперь, после смерти, пребываю здесь, в черноте, где ничего нет. Я в Нигде… Я в Ничто, которое находится Нигде. Так, не это самое важное… Я умер, а значит, когда-то был живым…»
Разум Номера Два собрался с силами и обратился к памяти. Вначале она не отвечала, но вскоре в черноте что-то промелькнуло. Затем ещё, вновь и вновь. Всё чаще и чётче. Образы проявлялись, как фотоснимки, и сразу растворялись. Номер Два не мог понять, возникают эти воспоминания в глубинах его сознания или Ничто выставляет их на всеобщее обозрение. Однако это не имело значения, так как больше здесь никого не было.
Воспоминания оживали постепенно. Вначале появились совсем смутные образы, постепенно они становились отчётливее и ярче. Номер Два открывал для себя информацию, затаившуюся в недрах памяти.
«Я был живым организмом… На планете Земля… Да, всё верно. Я имел тело, мог передвигаться на двух нижних конечностях… Я помню кисти своих рук и пальцы. Один из них сильно отличался от остальных. Я был животным? Приматом?.. Я был… человеком!»
Это знание распахнуло тяжёлые шлюзы памяти, и воспоминания хлынули мощным потоком. По мере их прибывания разум восстанавливал утраченную информацию: имя, пол, национальность, возраст, характер, профессию, интересы. Номер Два окунулся в пучину памяти и теперь изучал её содержимое. В ней сохранилось бесчисленное множество лиц, вещей, чувств и переживаний.
Перед Номером Два открылось окно. Хотя, правильнее сказать, зеркало. Только оно не имело границ ни в пространстве, ни во времени. Зеркало было бездонным и бесконечным, как само Ничто.
В зеркале возникли сотни, а то и тысячи отражений. Они выстроились в ряд. Номер Два видел младенцев, мальчиков, юношей, мужчин. И все они были одним и тем же человеком, имели одно имя. Разум напрягся…
Пауль Леманн!
Имя, которое он слышал на протяжении всей жизни. Как же часто оно звучало! В этот момент к Номеру Два пришло осознание важности этих двух слов. Того, как много это имя значит.
Пауль Леманн!
Номер Два ощутил, что имя ни в коем случае нельзя здесь произносить. Помнить – да. Говорить – нет. Что-то подсказывало это. Но что?
Пауль Леманн. Так его назвали родители Штефан и Сабина Леманн. Номер Два тут же увидел их в зеркале. Оно удивительным образом отражало каждую его мысль. Пауль видел родителей такими, какими он их запомнил. Не молодыми и не старыми. Их внешность никогда для него не менялась. Они оставались одинаковыми всегда, с момента его рождения и до смерти каждого из них.
Затем в зеркале появилась его жена Урсула, ушедшая из жизни несколько лет назад. На её круглом лице была улыбка, а на щеках блестели капельки слёз то ли от радости, что она вновь видит мужа, то ли от печали, потому что он теперь тоже здесь.
Тем временем в зеркале замелькали комнаты, дома, улицы, парки, города, которые когда-либо посещал Пауль. Он мог поклясться, что зеркало не пропустило ни единого места на планете, в котором ему довелось побывать, включая переулки, подъезды и даже туалеты.
Память больше не была глубоким колодцем, дно которого скрывалось под непреодолимой толщей чёрной воды. Теперь она воспроизводила самые давние и даже сокровенные воспоминания. В зеркале возникали давным-давно забытые моменты жизни, которые, казалось, исчезли в глубинах подсознания.