– И что ты затеяла? – шалость начала забавлять.
Алекс схватил девку – она сперва прижалась, но не поцеловала, отпрянула. Что-то новое.
– Не знаю, как и сказать…
Она села на тюк, закрыла лицо. В потемках превратилась в большой серый куль.
Но упрашивать не пришлось.
– Я слышала, кто сломал машину.
Она вообще не должна была знать, что с Лизой что-то случилось.
– Кто?
– Стриж. Он сам сказал брату... За то, что ты отрезал ему ухо. И сегодня он придет за оружием. Хочет помочь Тощему и его шалаве, которая в голову стреляла наверху. У них дело с заводом Свиридова… Видно, потому за царевну твою и не платят… – Тощая тараторила, то и дело сбиваясь на всхлипы.
– Откуда знаешь?
– Подслушала. Домой утром пришла за одежей – а там кобыла Макаркина и голоса. Стриж и брат мой. Из лесу сбежал… Подкралась к окну и вот... На будущее, как поняла, они вместе хотят с тобой посчитаться.
Вот как… Ну, а что было от них ждать?
Девка же все-таки удивляла.
– Зачем ты мне рассказала?
Тощая молчала. Вздрагивала. Скинула мокрый платок. Алекс погладил по стриженной голове.
– Ты не выгонишь меня? – спросила жалобно.
– За что?
Она схватила за руку, поцеловала, уткнулась мокрым от слез и дождя лицом.
Ей даже не нужна плата.
13
Если бы не оружие, все бы рано или поздно кончилось.
Да только Макар понял это не сразу.
Наоборот, сперва негодовал. Стриж-то так и не появлялся. И что тут думать?
Макар уже решил, что слова безухого были хитрой проверкой. Может, даже сам Алекс и надоумил провернуть с Тощим непонятный подляк.
Ну, сам дурак – уши развесил. Знал ведь, что никому нельзя верить. И своим – в первую очередь.
Но тут оружие появилось. Кто-то принес целый мешок старых винтовок. Макар увидел их – и аж сердце кольнуло: несдобровать. Шкурой почуял – худо закончится.
Хотя и не догадался, до чего дойдет.
Прежде булочниковы помощники раздобыли всего штук семь, так что у всех, кто теперь на гребаный мешок смотрел, прямо глаза разгорались. А Макар только и думал, как улизнуть.
Уже вторые сутки думал. Но его тут считали чуть ли не за главного. Черт знает, с чего, да так и было: только шаг в сторону – звали. Не оттого, что думали, будто сбежит. Не-а – советов ждали.
Вот только кто бы Макару их дал? Он понятия не имел, что дальше. Булочниковы ничего толком не подготовили.
Безымянные никуда не совались вслепую, даже если так с виду казалось. Каждый точно знал, что и зачем нужно делать. Все решали до, а не после. Да, и рядом был Алекс. Он никого не убалтывал, но этого и не надо: с ним люди и так ничего не боялись. Верили, что все пройдет хорошо.
И какая, к чертям, разница, как он решал свои вопросы? Макара это не касалось.
Жаль, что еще пару дней назад думалось совсем иначе.
Сам Макар ничего не умел. Да на кой оно далось? Сейчас его бы порадовал дельный приказ.
– Макар!
Вот, снова звали.
Макар встал с бочки, к которой почти прирос. Пошел к остальным.
Совсем худо сегодня. В довершение всего сильно простыл. То и дело сухо кашлял, сопли лились – успевай утирать.
Едва рассвело, но толпа уже на взводе. Все плотнее обступали контору. Охрана по-прежнему не стреляла и в драку сама не лезла. Отбивались, только если на них нападали. Кулаками. За стволы не хватались. Вот в чем вся штука: они пока не собирались стрелять в безоружных. Думали словами все уладить.
Вчера Свиридов, запертый кольцом бастующих в своем правлении – там даже провода перерезали, чтобы ни с кем не связался – уже выходил. Просил сказать, чего именно рабочим надо и разойтись. Его закидали мусором, а управляющего изловчились-таки наружу вытянуть да избили.