– Откуда они взялись? Мы тут точно не причем! У нас вообще таких не было, – выдавая себя, выкрикнула Татьяна и оттолкнула газету.
Тридцать убитых!
– Как – не причем? Тощий их для вас искал. Вот я вашему делу и помог. Нужно оружие – получайте. Полный дом хлама.
– Половина неисправные, – заметил незнакомый седой.
– Что значит – для нас?
– Да хватит ломаться. Стриж знаешь, как разговорился? Ну, ты еще на него поглядишь, – подмигнул черный. – Вот же кретины. А ведь могли и получить свое. Все для этого имели – и людей, и оружие, и доступ. Ну, лучше надо было слушать, раз своих мозгов нет.
– Без плана дерьмово. Не понять, кому что делать, – подтвердил седой.
– Даже шпана малолетняя – и то так тупо напролом не прет. Так только в одном случае могло выйти: если бы и народу было в пару раз больше. И оружия – раз в шесть. Да еще и без цели. Чего хотели-то? Контору вставить?
Все погибли – или погибнут. Теперь всему конец.
– Подожди… Помог? Так ты с нами?
– Ну, ремесло у нас с вами одно, – согласился черный.
– «Грабь да убивай». Тощий так говорил, – заметил рыжий.
– Награбленное грабь, – уточнил черный. Их все явно забавляло. – Да только не люблю я, когда у меня крысят да за спиной крутят. Как Тощий.
Старуха всхлипнула.
– Да, мать, ты все поняла. Из-за этого ублюдка я все еще жду свою десятку… Но тут и девка твоя помогла. Не такая и дура, да?
– Боже мой…
– Что «боже»? Брат – братом, но и свой интерес иметь надо.
– Вот и Колесо так думал, – добавил рыжий.
– Там совсем другое дело.
Старуха осела в углу.
– Ты сказал, что помог нам, – Татьяна все никак не могла додумать то, что ее встревожило.
– Ага. Иначе бы это тянулось вечно. Ничего, свое я верну. Ну что, Танька? Потрепались и хорош. Собирайся. Пойдешь с нами, – черный провел пальцем по ее щеке.
Она дернулась, вскочила, непроизвольно вытирая лицо.
– Никуда я не пойду.
– Тебя кто-то спрашивает?
Рыжий встал, сделал шаг к Татьяне.
– Да оставьте хоть ее, ради Христа! Что, вам там двоих мало – не натешитесь? Или дайте хоть выйти, на срам не смотреть! – выкрикнула старуха.
– Ну ты чего, мать? За нее не бойся. У Тощего твоего паскудная болезнь. Кто же к его шалаве-то прикоснется? Я для другого ее в дело пущу. Забирай, Сухарь. Идем.
Рыжий схватил Татьяну – она вырвалась, плюнула в него.
– Дура, хуже будет, – шепнула старуха.
Так и вышло – ушастый ударил Татьяну кулаком по лицу. Что-то хрустнуло. Она упала, схватившись за нос. Потекла кровь.
Подошел и черный, наступил ей на руку. Татьяна закричала от страха и боли.
– Думала, овраг – это дворец? Нет. Никто не станет с тобой возиться.
14
– Вы уже составили смету?
Новый коллега, занявший стол через проход. Говорливый, суетливый, улыбчивый. Румяный – тем румянцем, что отличает поклонников зеленого змия. Как же его фамилия?
– Что? – вопрос, заданный словно на незнакомом языке, застал врасплох.
Господин наклонился к Червинскому, чтобы быть лучше слышимым в гуле. Бывший сыщик непроизвольно отшатнулся.
– Смету. По материалам, которые потребуются на вашем участке…
Не дождавшись ответа, он протянул лист бумаги, сверху донизу кишевший цифрами да мелкими буквами.
Хотелось зажмуриться.
Ничего не получится. И как только можно было согласиться? Мало того, что Червинский поставил себя в дурацкое положение, так теперь подведет и других.
А краснощекий господин все говорил и говорил, не придавая ни малейшего значения молчанию визави.
– Но самый лучший лес – не поверите – поставляют со своей лесозаготовки братья Поповы. Те, у которых каторжники подряжены. Это не вполне законно, конечно, но как рабочая сила...
– Позвольте с вами не согласиться, – подошел ближе другой коллега. – Как раз как работники они и не слишком хороши. Отлынивают, дай только волю. Ну, и не спокойно. Другое дело – китайцы. Дешевы, и трудятся – дай бог. Когда мы нанимали их на железную дорогу...