– Хорошо бы, если бы наш голова не только ходил в курильню да играл в карты. Тоже мне, невидаль.
– Ну, еще он не особо чист на руку, – заметил Щеглов. – Это легко доказать.
– И кого мы этим удивим? – опять стал противоречить Приглядчик. Он всегда находил тысячи причин, почему нужно что-то не делать – если делать не хотел. – Что, кто-то чист?
– Сиротин, – раздраженно ответил Щеглов.
Все никак не мог успокоиться после встречи с гадюшным чинушкой.
– Просто так никто не отказывается. Тут точно есть причина. Вот ее и надо узнать.
– Честно скажу, Василий Николаевич… – начал Щеглов. Легкий сморщился. Не любил, когда дома так называли. – Не представляю, как теперь подступиться. На людях он почти не показывается. А после того, как он меня прилюдно…
– Оклеветал, – подсказал Приглядчик.
– Да-да… При этом он ведь сам по себе очень скрытный.
Легкий засмеялся.
– Ну, а я о чем? Есть ему, значит, что прятать.
– Пожалуй, вы правы…
– «Ты». Мы ж не на балу, а? Сиротин, мать его, мешает нам больше, чем Одинцов. Выдавим эту его загадку – заставим угомониться.
– Да. К сожалению, времени остается немного – а он, похоже, поставил своей целью втыкать вам… нам палки в колеса.
Приглядчик снова застыл. Уплыл в мир грез.
Вернуться назад хорошо помогал коньяк, выплеснутый в лицо. Руки так и чесались. Но при посторонних не нужно.
– Что думаешь, Приглядчик?
– О чем? – встрепенулся, подтянулся на стуле. – Прости, все никак не забуду о тесте…
Легкий по привычке сощурил глаза за стеклами. Надобности в том не было – даже если бы и зажмурился, все равно бы видел, что терзается он точно не от сочувствия.
– Да, чудовищный случай, – Щеглов задумчиво поглаживал подбородок.
Дверь приоткрылась.
– Легкий, там к тебе… эээ… – Сенька в замешательстве так и не смог найти слово. – Не знаю, что с ним и делать.
– Кто еще? – ну, надо полагать, чужой.
– Да черт его знает, – Сенька показал над своей головой нечто вроде рогов.
– Червинский, что ли? – догадался Приглядчик.
– Ага. Как-то так и сказал.
Легкого разобрал смех. Он даже закашлялся. Хлебнул из стакана.
– Веди!
Щеглов, конечно, интереса не проявлял, но вот Приглядчик дивился. Хотел спросить, но не рискнул при гласном, хотя тот еще вопрос – кто больше доверие заслужил.
Легкий сделал вид, что ерзанье не заметил.
А вот и гость. Похоже, бывшему легашу в Старом городе бывать не доводилось – впечатлений, хоть отбавляй. Сразу заметно.
Вошел мелкими шажками. Мял в руках и без того пожеванную шляпу, оглядывал кабинет. Даже поздоровался не сразу.
– Простите, господин Демидов. Я…
Широко улыбаясь, как другу, Легкий указал на свободное полукресло у стола. Снова разлил коньяк – наполнил и еще один стакан.
– Полагаю, вы все уже знакомы?
– Доводилось встречаться у господина Одинцова после печального события, – подтвердил Щеглов, и добавил для ясности. – После нападения.
Легкий приподнял стакан. Присоединились и другие. Руки легаша дрожали. Любопытно, сказалась дурь или тревога?
– А вы никак тут впервой, Николай Васильевич?
– Петрович. Не совсем. Я прежде работал в полиции, и как-то раз пытался найти человека в здешнем трактире.
– Рискованно, – опрометчиво заметил Щеглов.
Легкий взглянул с осуждением.
– Да полно вам. Только страху и нагоняете. И как? Успешно?
– Ну… Нет. Все вышло не слишком гладко.
– Как же так? Вы его не нашли? – легаш пока неохотно трепал языком. Надо исправить. – Простите, конечно, за любопытство.
– Нашли, – кивнул легаш, глядя в стол.
– Так почему…
Он глубоко вздохнул.
– Преступника мы не задержали. На нас напали. Не все смогли вернуться обратно.