Много способов заткнуть, но не все – интересные. Вот Алекс и дал ей газетенку. Почитала, закусив руку, про завод да своего старикана. Снова заскулила, но Алекс бросил в лицо кучерявой стакан.
С водкой. На столе оставался.
– Ну что, сука, твои дружки на заводе были?
– Да…
– Громче, не слышу.
– Да, мои.
– Они старикана шлепнуть хотели?
– Да, они.
Царевна, пока слушала, скулить и перестала.
Много чего кучерявая уже растрепала. А прежде, чем дальше расспрашивать, нужно понять – о чем. А для этого – решить, что с ней сделать.
На ум первым делом шли делишки Легкого. С помощью кучерявой ему можно как помешать, так и помочь.
Но спешить не стоит. Так что девку лучше попридержать.
Алекс заткнул ей рот куском тряпки. Сел за стол – передохнуть. А вот Сухарь – тот заскучал. Принялся поджигать спички да бросать в кучерявую. Та, конечно, никуда деться не могла – только башкой вертела. Сухарь ржал, как конь.
Алекс сначала смотрел на забаву, усмехаясь. Потом принялся делать новые зарубки на столе. Никто другой их не понял бы. А сам бы и без того не забыл. Просто по привычке.
***
– Тощий, не ходи туда, – схватила за руку потаскуха, работающая напротив спуска. И тут же громко рассмеялась. – Ты ко мне, красавец? Уж я тебя приласкаю.
Видимо, помощники ее сутенера таскались где-то поблизости. А у него все строго.
– Что случилось? – тихо спросил Макар, хотя и так знал ответ.
– Алекс тебя ищет. Здесь такое творится, – она закатила глаза.
Макар другого и не ожидал. Но все равно пошел к логову Безымянных. Целый день готовился, отсиживаясь в дешевых номерах неподалеку от оврага.
Железная Лиза – целехонькая, как будто ничего и не случилось – вернулась на свое прежнее место. Но Стриж, который раньше за ней ухаживал, больше не копошился рядом. Он висел напротив, на вбитой в землю доске. Судя по тому, что Макар заметил, пока не отвернулся – смерть не была легкой.
Зря Макар надеялся, что еще сможет сдать предателя. Увы. Алекс и сам уже обо всем проведал.
Музыка и вопли. Ну, это не ново. Голос знаком, но орала не Дашка. И даже не царевна.
Сердце колотилось в ушах.
Макар зажмурился на миг, прежде чем толкнуть дверь и войти туда, где пахло деревом и дешевым пойлом.
Царевна играла на рояле. Алекс сидел за столом, ковыряя ножом столешницу. Зуб возился с винтовкой – точь в точь такой же, как и те, что были в мешке.
Сухарь … Макар отвернулся. Он еще накануне дал себе клятву не брать в расчет то, что могло произойти с Танькой. И все равно, как выходило, надеялся, что она избегнет подобной участи.
Что теперь? Все планы вылетели прочь из больной головы, как только Макар переступил порог.
Алекс делал вид, что не замечает его.
– Прости, – попросил Макар.
Тот поднял голову, спросил равнодушно:
– За что?
– За все.
– А ты расскажи.
Остальные притихли – ждали не без любопытства. Даже царевна, маленькая сучка, слушала – играть перестала. Но Алекс ее одернул:
– Что, руки отсохли?
– Я хотел взять винтовки, – сказал Макар.
Алекс рассмеялся.
– Так ведь не взял?
По виду – спокоен, но кого это обманет?
– Я был на заводе.
– Хм… Ну, обычно наоборот. Они втихую к нам лезут, а не мы – к ним.
Сухарь, мразота и жополиз, принялся гоготать. Зуб тоже хмыкнул. Паскуда. Устроился на любимом месте Колеса.
– А мне что с того? А, Тощий?
Макар приложил ладонь к горячему лбу.
– Я хочу рассказать…
– Да ну? Тут что, церковь?
– Я знаю про Стрижа.
Зря. Не надо было.
– Так я и понял, – кивнул Алекс. – Тощая мне много чего говорила.
Дашка?!
Алекс ни о чем не спрашивал. Скверно. Он молчал только в самых худших случаях.