– Посмотрим, – мрачно пробормотал Мирер, – посмотрим.
На экране Хирш уже стоял внизу, у трапа, а Свенберг в новом белоснежном мундире командующего, вскинув руку к виску, что-то бодро ему докладывал. Строй десанта безмолвствовал, сияя отполированной броней.
На экране пульта зажегся огонек срочного вызова. Ого. Это не референт, это дежурный по управлению. Мирер воткнул в ухо беспроводную гарнитуру, разрешил голосовой канал и принял звонок.
– Господин вице-адмирал, – быстро сказал дежурный, – с флагмана флота пришли первые данные. Вы просили сообщить, если будет что-то серьезное, требующее вашего внимания.
– Так, – сказал Мирер, припоминая, что игнорировал все доклады о мелких нарушениях и просил сообщать ему только о тех, что касаются лично Хирша.
– Наш сотрудник с борта флагмана передал файл, – произнес дежурный, – пересылаю его вам.
Мирер привычно принял файл на рабочий пульт, вывел на маленький монитор. На экране появилось схематичное изображение какой-то звездной системы. Похоже на показания военного радара дальнего действия. Запись режима наблюдения. Куча цифр, прямые линии векторов движения судов, номера и позывные.
– Вот, – сказал дежурный, когда одна из точек исчезла. – Это события непосредственно после разрушения цитадели. Один из радаров засек передвижения гражданского корабля в зоне проведения боевых действий. Корабль, вероятно, покинул сектор рядом с цитаделью, переместился в соседний сектор, набрал ускорение и ушел в гиперпрыжок. Код корабля и позывные автоматических систем связи соответствуют легкому грузовику «Хорек», принадлежащему Корсо Флину, участнику специальной операции.
– Так, – произнес Мирер, приподнимая бровь, – согласно финальному рапорту «Хорек» остался на цитадели и был уничтожен вместе с ней, поскольку Хирш не собирался ждать подтверждения завершения миссии?
– Совершенно верно, – отчеканил дежурный. – И еще. Адмирал Хирш видел эту запись. Он приказал ее уничтожить. Стереть из всех систем флота как ошибочные данные. Наш сотрудник, конечно, сделал копию, прежде чем приказ был выполнен.
Мирер откинулся на спинку кресла и впился взглядом в огромный экран, на котором адмирал Арон Хирш медленно шел мимо сверкающего строя десантников к зданию космопорта. Старый сукин сын. Он не такой бессердечный, каким хочет казаться. У него, похоже, осталась еще капля совести и чести. Он их отпустил или это просто страх признать свою ошибку в докладе? Но Хирш не из тех, кто боится таких мелочей. Он что-то знает, то, чего не знает Мирер. У него только этот файл, а Хирш, скорее всего, знает и то, кто был на борту, и причину, по которой они улетели. Впрочем, почему контрабандист сбежал подальше от военного флота, и так ясно.
– Адмирал, сэр, – позвал дежурный, – вероятно, следует включить эту запись в досье, касающееся адмирала Хирша?
Мирер перевел взгляд на портрет Магды Кинн. Та ответила ему вызывающим блеском зеленых глаз и легкой ухмылкой. Посмеет ли он быть таким, как она?
– Вот что… – Мирер откашлялся. – Файл уничтожить во всех доступных источниках. В журнале поступлений данное событие не регистрировать. Во всех системах исключить любое упоминание о существовании этой записи. Агентам, имевшим доступ к данной информации, заполнить бланк ответственности за разглашение государственной тайны формы «экстра». Это касается и нашего разговора. Файла никогда не было, а тех событий, что в нем зафиксированы, никогда не происходило. Доступно?
Дежурный помолчал, вероятно, прикидывая, как он заполняет форму «экстра» – фактически смертный приговор за разглашение гостайны, да еще и с открытой датой.
– Это приказ? – тихо спросил он.
Вице-адмирал Мирер, руководитель военной разведки флота, бросил еще один взгляд на Магду Кинн. Он помнил ее разговор с контрабандистом.
– Это сделка, – отчеканил Мирер и отключил связь.
Откинувшись на спинку кресла, он взглянул на экран. Адмирал Хирш, исполняющий обязанности президента Нового Союза Систем, входил в распахнутые двери космопорта под рев собравшейся толпы. Удастся ли ему стать таким, как она?
– Посмотрим, – задумчиво произнес Мирер. – Посмотрим.
И потянулся к клавиатуре. Его ждал новый отчет.
Рабочий день только начался.