– Чего шумишь, бандит? Приличные люди уже давно спят.
Какой противный и визгливый голос. Я улыбнулся как можно приветливей.
– Вот, вот, любезный. Поскольку я тоже приличный человек, то хочу спать. А ещё очень хочу есть. Открывай дверь, хозяин, принимай постояльца.
– Сейчас вызову стражу, переночуешь в каталажке, там же и поешь. Я по ночам постояльцев не принимаю, приходи утром, – заслонка задвинулась с неприятным визгом, вторя голосу своего хозяина.
А чтоб тебя, свинья, на костре поджарили. Мне тут до рассвета мёрзнуть? Я опять двинул по двери, только на этот раз ногой и в полную силу. Дверь затрещала, но не поддалась. За ней послышалось испуганное копошение. Наверняка трактирщик добрался до сигнальника, стражи ему захотелось. Не выйдет, баран, сигнальник магический, такие вещи рядом со мной не работают. Пора представиться.
– Открывай. Я судья-исполнитель первого ранга Чёрной Канцелярии. Клянусь, если ты сейчас не откроешь, я выломаю эту дверь и заставлю тебя ночевать до утра под этим проклятым дождём. И перестань дёргать сигнальник, он не работает. Я антимаг.
За дверью всё умерло. Ни шороха, ни шёпота. Заслонка отодвинулась, на этот раз без скрипа, словно тоже испугалась. На меня уставилась та же пара глаз, только на этот раз не свиных, а скорее совиных. Испугался, бедняжка. Заслонка задвинулась, и раздался звук отодвигаемого засова.
За дверью оказался невысокий толстячок со свечкой в руке, в белом ночном колпаке, белой ночной рубашке до колен, с бледным лицом и круглыми от страха глазами. Чем-то он напоминал привидение, только те не бывают такими перепуганными, если вообще бывают.
– Доброй ночи, добрый человек, – я отодвинул его в сторону и прошел в таверну.
– Д-д-добр… ай!!! – воск со свечи капнул ему на руку, он дернулся, и тени запрыгали по стенам.
Настроение не очень, почему бы не испортить его кому-то ещё?
– Что это вы, сударь, так испугались при виде представителя власти? Тут происходит что-то незаконное? Доливаем воду в выпивку, обжуливаем клиентов со сдачей, устраиваем незаконные азартные игры, изменяем жене со своими работницами, забываем читать молитву на ночь, поминаем имя Императора всуе?
Он сжался и стал ещё меньше, глаза стали ещё больше, трясущиеся губы пытались что-то сказать, но это больше напоминало звуки перегруженного желудка, а не человеческую речь:
– А-аа-а, гр-р-р, вны…
Я выдержал паузу и насладился его мучениями вдоволь.
– Ладно, любезный. Если вы думаете что я приехал из столицы выяснять, когда ваша мама впервые согрешила с вашим папой, то вы ошибаетесь. От вас мне нужна еда и номер. Побыстрее и покачественнее.
Он несколько раз моргнул, глаза приняли прежние свинячьи размеры, а лицо расплылось в угодливой улыбке:
– О-о-ох, господин судья. С превеликим удовольствием, со всем старанием, самое лучшее, что есть у меня, что есть в нашем городе, что есть…
Я прервал его, пока он не дошёл до того, что есть во всей вселенной.
– Надеюсь, у вас есть номер без магических устройств? Предназначенный для антимагов?
Его лицо мгновенно приняло прежнее перепуганное выражение.
– Так, понятно, нарушаем параграф семьдесят пятый, статья восемнадцать, Гражданского кодекса.
Тут, видимо он вспомнил что-то, от чего прямо таки засветился счастьем. Клянусь левым ухом Императора, столько эмоций этот поросёнок не испытывал за весь прошлый год.
– Ни в коем случае, господин судья, ни в коем случае. Наш лучший номер как раз предназначен для этого. То есть его легко переоборудовать, его специально устраивали для этого. Как я мог нарушать? Сейчас я позову служанку, – он развернулся и помчался к лестнице на второй этаж, вереща на ходу:
– Гизель! Гизе-е-ель! Гизель, чёртова девка!
– Ей, любезный, сначала я бы хотел поесть.
– Конечно, конечно, одно мгновение, располагайтесь за любым столом, я сейчас, я быстро, одно мгновение. Гизе-е-ель … – проявляя чудеса ловкости, он бежал вверх по лестнице, перемахивая через три-четыре ступеньки, балабончик на его колпаке смешно подпрыгивал. Один шлёпанец он потерял ещё до лестницы, второй – на первой же ступеньке, но это не мешало бравому трактирщику выполнять свой долг.
Да уж, если тут будут так же заботиться о каждом клиенте, таверна прославится на всю Империю. Я закрыл входную дверь и в темноте, благо она мне не помеха, выбрал стол поближе к камину. Гизель, надо же. В столице так разве что кошку могут назвать, или собачку. Провинция, что взять.