- Вы выглядите взволнованным, Павел Сергеевич, - промолвила девушка, вглядываясь в лицо мужчины. – Кто-то снова сдал испорченную книгу?
Их двоих объединяла любовь именно к книгам. Бережное, почти любовное отношение к каждому томику, особенно старому и потрепанному. Мария вспомнила, с каким удовольствием они спорили о том, кто первый взошел на Единый трон и не сдержала улыбки.
- Помнишь, мы не так давно отыскали один очень интересный экземпляр?
Павел закрыл плотно дверь, повесил замок и прошел в соседнюю комнату. Читальный зал. Он был небольшим, всего на десяток столов. На каждом стояла небольшая лампа и картотека. Идеальная чистота и блеск, которого Павел добивался ежедневно.
- Вы про Кафтунского или Эль`Байра? – уточнила девушка.
- Эль`Байр действительно очень интересно высказался о дивном народце и друидах, - согласился мужчина, но затем отрывисто мотнул головой. – Напомни, что мы нашли у Кафтунского?
- Много теорий о создании мира, демонах, населявших его до прихода Великого и всепоглощающей тьме, - промолвила Мария и, заметив одобряющий кивок Павла, продолжила: - И если варианты создания у него были многочисленны, то в отношении Великого он был краток и точен. Кафтунский описал его как человека стойкого, твердого в решении своем и сильного духовно и магически настолько, чтобы выселить с наших земель демонов и накрыть нас куполом Солнца. Великий был чист душой и сердцем, а потому богиня природы Сильф признала его и приняла в свои объятия. Так появился род эльфов. И потому сейчас они занимают Единый трон, управляя землями, накрытыми куполом Солнца.
- Воистину так, как ты говоришь, - сказал Павел, кивнув. Подошел к своему столу и замер около него, словно раздумывая.
- Вас что-то тревожит?
- Я… - начал он и замолк. А затем быстрым движением отодвинул верхний ящик и водрузил на стол что-то, закрытое темной полотняной тканью.
- Книга? – скорее утвердительно проговорила девушка и в подтверждение ее слов Павел одним взмахом руки откинул край ткани, показав край переплета.
Девушка подошла ближе и осторожно потянула за край ткани, являя на свет почти стертую поверхность. Нахмурившись, она провела кончиками пальцев по ней, убеждаясь, что не ошиблась – кто-то по-вандальски, хотя и с осторожностью, пытался протереть переплет до нечитаемого состояния. Приподняв книжку, Мария с удивлением отметила, что на корешке с трудом, но прочитывалась фамилия автора на эльфийском.
Кафтунский.
- Если не ошибаюсь, у Кафтунского была лишь одна книга, которую он писал до самой смерти, - неуверенно пробормотала Мария, опуская книгу назад на стол и с удивлением поворачиваясь к Павлу. – Я не понимаю, Павел Сергеевич. Откуда у вас эта книга? Это явно не его «История мироздания», в этом я уверена.
- В том-то и дело, Маша, - тихо прошептал Павел и, припечатав ее тяжелым взглядом своих карих глаз из под кустистых бровей, распахнул книгу на первой странице. На которой в тусклом освещении ламп легким блеском проявился личный символ Кафтунского.
Эта книга была оригиналом, как и та, которую Мария когда-то видела в Академии, где училась. Именно тогда она впервые познакомилась с таким автором, как Кафтунский, но в силу того, что эльфийский тогда давался ей с трудом, она не смогла понять многих витиеватых фраз. И только познакомившись с Павлом Сергеевичем, вместе, вооружившись хорошим словарем, они смогли осилить всю книгу. Она оказалась полна различных историй, о которых так или иначе, но слышала девушка. Но в книге они были полны, описывались так красочно, что не оставалось сомнений – всё было именно так.
- О чем эта книга, Павел Сергеевич?
- О сотворении мира и Великом, родоначальнике всей эльфийской ветви.
— Вот как? – с удивлением произнесла девушка, хмуро оглядывая вензель. Не было сомнений, что книга была настоящей. – Но зачем Кафтунский написал две одинаковые книги?
- Он и не писал. Это две разные книги, Мария.
Смешок у Павла Сергеевича вышел слегка нервным, а взгляд замер на книге. Такой подавленный взгляд, что Мария невольно напряглась.
- Что же там такого, объясните наконец! – слегка повысила голос девушка, не выдержав.
Таким напряженным и осунувшимся Мария еще никогда не видела Павла Сергеевича. Казалось, что за этот день на его голове прибавилось седых волос.
- Я не всё прочел, - признался Павел, неловко переворачивая еще одну страницу. Оказалось, что книга была написана от руки. Слегка дрожащим почерком, с кляксами, словно писалась не за столом, а на коленке где-то в темном месте, на скорую руку. – Здесь рассказано о Великой войне.