Эльф опустил руку и тут же портал погас, схлопнувшись. Тяжелый взгляд он перевел на троих мужчин, лица которых были скрыты черными капюшонами. Последователи культа. Они спокойно стояли на поляне Академии, прекрасно зная, что произошло несколько дней назад. Не волновало их это? Ответа Грайэль не мог увидеть под плотной черной тканью, открывающей лишь руки ниже локтей и босые ноги.
- Вы не поняли суть послания? – глухо спросил Светлейший. – Для чего они тут? Вряд ли для того, чтобы я казнил их на главной площади.
- Если решите, что это необходимо… - Матиил развел руками, показывая, что подчинится такому решению. Но затем сделал несколько шагов вперед, закрывая собой последователей. – Все же я надеюсь, что мы сможем избежать бессмысленных смертей. Нам стоит всё обсудить. И, если вы не против, взглянуть на того некроманта.
- Он мертв уже два дня как.
- Я знаю. А так же не сомневаюсь, что Марой запретил его хоронить и где-то держит.
Светлые и темные глаза столкнулись взглядами. В первых плескалось горе и желание мстить, а во вторых – спокойная уверенность. И она победила, заставив Светлейшего неохотно кивнуть и поднять руку в приглашающем жесте.
- Думаю, вы захотите сначала осмотреть всё сами, поговорить со свидетелями происшествия. Я не стану вам препятствовать в этом. Но будет одно условие. Нет. Даже требование. – Грайэль бросил хмурый взгляд в сторону мужчин в балахонах и Матиил тут же вежливо улыбнулся.
- Ваша Академия, ваши требования. Если они переоденутся – смогут пройти к трибунам? Им необходимо проверить остаточные следы и определить, что за магия это была.
- Я вам и без осмотра скажу. Это был запрещенный «цветок смерти», господа, - с язвительностью в голове сообщил Грайэль и сдвинулся в сторону, чтобы видеть всех служителей. Однако они даже не шелохнулись. – В Академии этому точно не учат, а вся запрещенная литература вывезена много лет назад.
- Значит, вы не позволите нам осмотреть трибуны?
Если бы Грайэль не чувствовал бурлящей смеси из горя и злости внутри себя, то давно бы заметил, как бледен принц и с каким трудом даются ему слова. Красные глаза выдавали крайнюю усталость своего обладателя, который, к тому же, явно не высыпался долгое время. Под сильными порывами ветра Матиила покачивало и он прикрывал глаза, борясь со слабостью. Это было очевидно – и это обсуждали тихо академисты, спрятавшиеся за поворотом и осторожно выглядывающие. Только Грайэль не замечал ничего, борясь с желанием испепелить троих в балахонах прямо на месте.
- Пусть они переоденутся, чтобы не тревожить академистов. Либо сделают так, чтобы никто не видел их тря…балахонов. Я дам вам сутки на осмотр. А завтра утром жду вас у себя. Мы поговорим.
- Как вам будет угодно, Светлейший.
Мария быстро поднялась по ступенькам, пробежала два коридора и, пытаясь отдышаться, остановилась у неприметной двери с вязью рун сверху. Несколько раз громко постучала и услышав тихое «Войдите!», зашла в темный коридор, а после вышла в просторную гостиную.
За те немногие разы, что молодая преподавательница приходила к принцессе, ей так и не удалось привыкнуть к богато обставленной комнате – на потолках, исписанных лазурью, висели тяжелые светильники, украшенные драгоценными камнями; со стен смотрели незнакомые лица правителей и просто выдающихся эльфов и эльфиек в золоченных рамах инкрустированных россыпью агатилов и рубинитов; все книги в шкафах имели золотое тиснение и как-то выделялись. И если в первый раз Мария не знала, куда смотреть, то в последствии это приелось и хотелось быстрее вернуться в Академию.
Этот раз был такой же – за привычное занятие в один час Мария успела рассказать о всех основных традициях и тех, что уже забыты. Алланиэль слушала, не перебивая. Как и всегда. Неизменно сидя в своем кресле, казалось, она и не слышала ничего того, что ей рассказывали.
- Мария, - неожиданно позвала эльфийка, сбив преподавательницу с мысли. Несколько раз удивленно моргнув, Мария сфокусировала взгляд на принцессе. – Скажи, а Матиил уже прибыл в Академию?
- Принцесса… - не зная, что ответить, девушка облизнула губы и отвела взгляд, пытаясь что-то придумать. Под пристальным холодным взглядом вспотели ладони и Мария неосознанно вытерла их о платье. Ничего в голову так и не пришло, а потому она честно сказала, избегая взгляда принцессы: - Светлейший запретил сообщать кому-либо эту информацию.