О случившимся ночью не напоминало ровным счетом ничего – всё так же почти пустая улица, закрытые входные покосившиеся двери и вывеска, которая, правда, лежала теперь на земле неподалеку, вся серая. На крыльце Мария тоже заметила темно-серый налет.
Она была совсем рядом со зданием библиотеки, когда из дома донеслись достаточно громкие мужские разговоры. Испуганно пискнув, словно мышь, увидевшая кота, девушка кинулась назад, заворачивая за угол дома. Уже оттуда она осторожно выглянула. «Веду себя, как преступница» - подумала про себя девушка, нервно покусывая губы. И хотя она не собиралась ничего совершать противозаконного, что-то заставляло ее стоять за углом и не высовываться.
- Ты и не должен понимать, Акир, это не твоя работа, - втолковывал собеседнику выходящий из библиотеки гвардеец в полном облачении. – Иначе тебя бы давно повысили, приятель.
- Я не приятель тебе, Вилиар, не забывайся, - отрезал выходящий следом высокий светловолосый эльф в таком же полном облачении.
Их черные плащи маслом стекали на землю, едва не касаясь ее, застегнутые спереди на массивную брошь с гвардейским символом – ястребом. Под ними как влитая виднелась кольчуга из танталийского металла, отсвечивающая на солнце мутным серебром, а под плащами такая же черная. Этот металл великолепно защищал в бою от ударов оружием и магии.
Подождав, пока они спустятся с крыльца и отойдут на приличное расстояние, Мария резво пробежалась от угла дома до входной двери, перескочила через ступеньки и юркнула в приоткрытую дверь.
Внутри царил полумрак. Но вполне отчетливы были следы пожара – почерневшие от копоти стены и тяжелый запах, не позволяющий глубоко вдохнуть, сжимая легкие. По правую руку от входа находился читальный зал, в котором вчера сидела Мария с Павлом Сергеевичем. Заглянув туда, девушка в ужасе прикрыла ладошкой рот, распахнув широко свои голубые глаза и в панике разглядывая перевернутые обугленные столы, разбитые лампы, разлетевшиеся по всей комнате, частично развалившиеся прожженные полки, валяющиеся повсюду разорванные части книг.
В углу стоял разворошенный стол самого Павла Сергеевича – вывернуты полки, все вещи разбросаны. Подойдя ближе, девушка разглядела царапины на внутренних поверхностях стола. Кто-то тыкал и пытался резать его изнутри. Словно искал потайное место.
Девушка нагнулась и трясущимися руками сдвинула несколько ящиков, рассматривая вещи на полу. Валялись почти сожженные листы бумаги, опаленные перья, маленький блокнот. Взяв его осторожно за металлические края, Мария осторожно перелистнула пару обугленных страниц.
Даты, имена, адреса. Перелистнув еще несколько, девушка увидела вчерашнее число. И надпись на весь лист с большим жирным вопросом: «Тени?».
Подумать ей не дали. Услышав, как открывается со скрипом входная дверь, девушка, не раздумывая, юркнула под стол. Подтянув под себя ноги и быстро закатав платье, чтобы не выглядывало, Мария даже забыла как дышать.
Тяжелые шаги раздались совсем рядом. Мужчина. Должно быть, гвардеец. Кожей девушка почувствовала, что активируется поисковое заклинание и вжалась в стол, закусывая до крови нижнюю губу. Стало невероятно страшно. Сердце замерло. А если это тот преступник, который был ночью в библиотеке? Ладони сильно взмокли, а на лбу появились капли пота.
Время шло, но незнакомец не спешил переворачивать стол и вытаскивать девушку из-под него. Он продолжал стоять, а Мария отсчитывала свои последние секунды жизни. Вряд ли гвардеец станет разбираться, что тут делает какая-то девчонка, а уж убийца и подавно.
- Кринт, что-то случилось? – донесся до девушки мужской голос от входных дверей.
- Нет, - ответил мужчина, стоявший совсем рядом со столом. Девушка зажмурилась, молясь богине, чтобы всё скорее закончилось. И мужчина, словно услышав, развернулся и покинул читальный зал. – Я хотел лишь кое-что проверить. Идем, Акириэль.
Переждав какое-то время и убедившись, что не слышит никаких шагов и разговоров, Мария осторожно выбралась из-под стола и отряхнулась. Ее платье стало еще серее, от ткани несло пылью и гарью. Закашлявшись до слез, девушка вытащила платок и, вытерев мокрые капли, прикрыла рот и нос.
Выглянув в окно в коридоре, Мария оглядела улицу, насколько представлялось возможным. Никого. Ни единой души, никаких мужчин. Лишь на крыльце остались напоминания о вошедших в виде отпечатков сапог.