- Уверен, это их рук дело. Западня! – выпалил Арекс, с отвращением принимая осторожно дротик, который, вполне вероятно, был отравлен.
- Нет, Арекс.
Принц встретился с удивленным взглядом своего соратника и показательно обвел руками лес.
- Мы на краю своих территорий, здесь было бы идеально подготовить ловушку, ты прав. Я слишком далеко вас завел в погоне за тем, кого назвал гномом. Но Арекс, видишь ли ты кого-то тут? Видишь, чтобы гномы бежали скорее нас добить, бряцая своими топорами? К тому же, мы загнали лошадей, но так и не догнали неведомых.
- Они могли понадеяться, что ты сломал шею, падая с лошади, - недовольно поджав губы, высказал свою идею Арекс.
- Нет, дорогой мой друг, совсем нет.
Похлопав по плечу мужчину, Матиил отошел от него на несколько шагов, вглядываясь в лес. С каждым мгновением он становился темнее и уже сложно было что-то разглядеть между деревьев. Но принцу от чего-то казалось, что то, за чем он шел, ожидало его там. Возможно, среди вот тех малиновиков…
- Матиил, но кто же это тогда был?
Матиил сморгнул и тень, которую он уже почти отличил от веток кустарников, испарилась. Он пробежался взглядом по соседним стволам, кустарникам. Но ничего. Видение пропало.
- Хотел бы я знать.
2.1
На юго-западе от эльфийских земель, где зеленые поляны и дивные ручьи переходили в водопады и бурные реки, над которыми возвышались землистые крутые овраги, а равнины сменялись высокими холмами и небольшими горами, раскинулись просторы Равинн. Земли эти принадлежали людям. Не отличались дома их особой красотой, но были крепки, основательны и, как правило, невысоки. Небольшие поселения расположились на огромных холмах, защищая себя таким образом от половодья.
Среди них, немногочисленных и серых, почти в центре государства Равинн, стоял Штоль-Брок – самый большой город в землях людей, названный их столицей по причине расположения здесь Дома Советов и единственного Храма Богини, сохранившегося от Первых предков в неизменном виде. Был Храм почти разрушен, да стоял на отшибе, забытый и заброшенный памятью своих верующих.
Изредка друиды, великие маги и провидцы, посещали его, приезжая из своего пристанища у подножия Черных гор, откуда по утрам могли они лицезреть тихую гладь Чудь-озера. Но шло время. Друиды вымирали, как вымирала и магия, населявшая весь мир. И Храм всё больше превращался в руины, потому как некому стало его посещать.
Но не только этим славился Штоль-Брок. За его каменными башнями, высившимися над Внутренним, прозванным Штолем, и Внешним, названным Броком, городами, кипела жизнь, о которой в том же Эдинберге, эльфийской столице, не могли и подумать. Совсем рядом со Штолем, за его стенами, творилось нечто, прозванное мировой экономикой. Только тут можно было встретить и гномов, и орков, и гоблинов. Порой среди зеленых и коричневых груд тел, обитавших в Броке, можно было встретить и утонченные высокие фигуры, закрытые в эльфийский шелк. Куда реже можно было встретить жителей Форейта – Дикого леса, северян, ищущих пристанища или подработки. По обыкновению своему форейтцы славились мастерством в обнаружении людей, а порой и грязных, темных делах. Были здесь и люди, а куда без них. Сновали между рядов с диковинными вещичками, заходили в лавки, говорили с другими существами, но никогда – со стражей, стоявшей возле высоких врат, отделявших Брок от Штоля.
За вратами, чаще закрытыми, простые горожане да приезжие мало что видели. Всё реже открывались они, а если такое и случалось, то лишь по ночам, когда весь город спал.
«Должно быть, нашего герцога совсем паранойя сгубила, раз он носу не кажет», - со смешком подумала девушка в простом сероватом платьице, щуря свои небесно-синие глаза. Сидя на каменной лавочке у небольшого фонтана, она легким касанием руки набрасывала штрихи на пергамент. Прикусив кончик пера, она на миг задумалась, вглядевшись в образ.
Последнее время ей часто снились сны. Такие яркие и цветные, что впору было бы задуматься – а не сошла ли она с ума? Но нет. Образы каждым утром растворялись вместе с первыми лучами солнца, даря легкую головную боль и головокружение. Не удавалось запомнить ровным счетом ничего.
И вот, не пожалев своих сбережений на кристалл памяти, такой маленький сероватый камушек, отдающий теплом, стоило его сжать, удалось запечатлеть хоть что-то. Он надевался перед сном, активировался простым сжатием и работал всю ночь, активно записывая мысленные образы.