Когда безымянному богу начали приносить жертвы, он удивился, но против вина и пряностей не возражал. А когда жертвы стали человеческими, по девушке в год — вот тут ему пришлось понервничать. Бог понять не мог, с чего люди взяли, что ему понадобились какие-то невесты, и что он должен был им сделать за такую честь. Он просто жил себе в своём лесу, заповеднике волшебства и, в принципе, ни на что особенно повлиять не мог. Если только по мелочи — дождь отогнать или, наоборот, призвать, когда надо. Снег организовать. Но разве стоит это того, чтоб людей убивать ежегодно?!
А магию жертвоприношения не обманешь: в мир мёртвых девушкам этим хода нет. Вот и приходилось пристраивать их — кого нимфой, кого русалкой. И не донесёшь ведь до людей: мол, хватит мне уже невест, этих девать некуда! Не было богу больше дороги из леса, как и люди живые не могли зайти в лес. Влюблялись девушки, в жертву принесённые, куда ж без этого. И ладно, если одним объяснишь — ошибка вышла, не надо мне невесту. А ведь попадались такие, кто скандалы закатывали — мол, я для чего на жертвенный камень ложилась, платье пачкала?! А ну, давай долг исполняй! Благо, леших пока в лесу хватает, есть на кого внимание переключить. Одна морока, короче.
* * *
Зоря с сочувствием смотрела на безымянного бога.
— Так вот, предложение, — сказал он. — Хочешь быть хозяйкой этого леса?
— Я?! — ахнула девушка. — А как же ты?
— Я ухожу отсюда. Я здесь не нужен людям по-настоящему. Времена меняются. Исчезну — может, хоть бессмысленные жертвы прекратятся. Ты молодая, порядок тут наведёшь, придумаешь что-то новое.
— Но куда ты пойдёшь?
Безымянный бог улыбнулся, тронул привычным жестом украшение на груди — цепь с белыми перьями. Вдохнул тёплый, пряно-медовый аромат ночи Солнцестояния, посмотрел в небо, дальше звёзд и лун. В другом мире можно начать всё сначала — надо только его отыскать. Выбрать себе новое имя и стать кем захочется, а не кем тебя хотят сделать люди.
— Ещё не решил. Но точно знаю, что я слишком уже тут засиделся.
* * *
В огромном светлом кабинете, за окнами которого проплывали облака, сидел языческий бог с красивым усталым лицом, в покрытой космической пылью с долгой дороги одежде. Руководитель подразделения Христиан Сергеевич, уже с залысинами, но ещё сохранивший былую выправку и острое зрение, просматривал резюме.
— Что ж. Солидный опыт, надо признать. Считаю, мы можем попробовать. Почему, вы говорите, ушли с прежнего места работы?
— Было недостаточно условий для профессиональной самореализации.
— У нас есть вакансия в отделе исполнения желаний. Работы очень много. Предупреждаю — непосредственное взаимодействие с людьми, нервы нужны железные. Конечно, потребуется переподготовка, пройдёте курс обучения без отрыва от деятельности…
Глаза бога загорелись, несмотря на усталость.
— Я согласен.
— Тогда пишите заявление. Вот бумага, ручка. Пишите-пишите. «Прошу принять меня на должность ангела…» Хм… Всё в вашем резюме хорошо. Вот только почему вы не указали своё имя?
— Я его не помню. Меня так давно не называли по имени, что я сам его забыл.
— Да, бывает, бывает. В таком случае, у вас есть прекрасный шанс выбрать себе новое имя. И продумайте внешний вид, чтобы соответствовать корпоративному стилю. Он у нас достаточно неформальный, но сейчас вы слишком уж выделяетесь.
— Хорошо. И у меня просьба — я хочу, чтобы больше никто не знал о моём прошлом.
— Разумеется. Доступ к личным делам есть только у меня. Не беспокойтесь.
— Благодарю. А насчёт имени, — языческий бог подвинул к себе резюме, бегло написал что-то и вернул обратно.
Христиан Сергеевич поднял брови.
— Пафнутий?
— А почему бы и нет? — в глазах древнего бога снова промелькнули весёлые огоньки.
— Что ж, Пафнутий, думаю, мы с вами сработаемся. Добро пожаловать в Небесную Канцелярию!
* * *
Звуки флейты, словно голоса из забытого мира, разносились в глубине старого заброшенного парка. Кафе Остановившихся часов укрывал снег. Он искрился под ранними зимними звёздами, уже превратив крышу в сугроб. Крупные хлопья кружились в свете уличных фонарей. Голые ветки деревьев окутывала пелена.