Поцелуй прервался. Воздуха не хватало. Девушка положила руки на его плечи и умоляюще посмотрела в его глаза.
Она больше не могла терпеть. Король, поняв чего ждёт девушка, не спешил дарить ей желаемое. Его садистские наклонности изредка просыпались в подобные моменты.
Однако девушка не выдержала и опустила руку под воду, нащупав то, что жгуче обжигало её живот. Он не стал останавливать её трепетавшую руку, отыскавшую жаркую, возбужденную плоть. Его дыхание стало прерывистым, когда Юзуха ласкала разбухавший под её пальцами этот предмет вожделений. Собравшись решимости, девушка прикрыла глаза.
Мгновение острой боли сменилось наслаждением. Из её груди вырвался тихий, протяжный стон. Длинными ногтями она непроизвольно впилась в его кожу и, только через несколько секунд осознав это, разжала пальцы. В ответ на это невольное движение Кагуцути еще сильнее сдавил её бедра, словно хотел, чтобы эти пружинистые округлости влились в его ладони. Девушка закусила нижнюю губу, в блаженной истоме прикрыла глаза и в этот момент он сильно вошёл глубже, заставив её изогнуться дугой от неконтролируемого наслаждения.
Её выдающаяся грудь привлекала его внимание. Он сильно сдавил её. Он заметил как вытягиваются и морщинятся темно-розовые соски, окруженные яркими ореолами. Его пальцы сами собой потянулись к этим бутонам сладострастия и принялись осторожно массировать их. От каждого его прикосновения девушка испытывала бурю эмоций. Электрические разряды, проскальзывающие по её телу не прекращались. От возрастающего наслаждения она сильно сжала его снизу и прижала к себе ногами. В этот момент девушка ощутила, как что-то горячее заполняет её внутри.
Её глаза расширились от удивления. На мгновение, она посчитала, что совершила огромную ошибку, но, увидев лицо своего господина, все сомнения ушли на задний план.
— Ты же не думаешь, что я планирую останавливаться?
Глава 7. Дела любовные
Он стоял в чёрном неудобном костюме под мрачным и полным смога от жизнедеятельности человеческой цивилизации неба. Ему было пять лет, однако на вид из-за высокого для своего возраста роста, он выглядел несколько старше, чем было на самом деле. Вокруг была густая толпа незнакомых ему людей в таких же чёрных и мрачных нарядах, которых он никогда прежде не видел. В воздухе витала странная атмосфера, которую маленький ребёнок не мог правильно понять, но от этого ему становилось не по себе. Тогда он ещё не понимал, что происходит. Он не знал, зачем его сюда привели. Не знал, где он. Единственное, о чём сейчас мечтал мальчик, был омлет с рисом, фирменное блюдо его мамы, который она готовила, когда ему становилось грустно.
Но сейчас его матери здесь не было.
Мальчик начал оглядываться по сторонам в поисках, но никого знакомого не нашёл. По его щекам покатились слёзы.
— Это ты… — он услышал мягкий, немного дрожащий мужской голос за своей спиной. Обернувшись, он увидел незнакомого мужчину с грустным и помятым лицом. Он не был похож на японца. Он был значительно выше и крепче на вид, а его волосы были цвета спелой пшеницы. — Здравствуй, ты, наверное, меня не помнишь, но я — твой отец… С этого дня, ты будешь жить со мной.
***
Прошло некоторое время, прежде, чем он смог свыкнутся с потерей. Маленькому ребёнку непросто принять, что его мамы больше не будет рядом, ведь ему тяжело объяснить, что такое смерть.
Мальчик, нет, теперь уже юноша, жил вместе со своим отцом в Китае. Его отец не был гражданином этой республики, но жить здесь его обязывала работа.
Было утро. Яркие солнечные лучи ударили в окна, однако юноша уже не спал. В это время он обычно занимался во дворе на перекладине. Занятия спортом помогали ему отвлечься от насущных подростковых проблем. Ведь как и все подростки, он считал себя непонятым, непризнанным и постоянно накручивал себя внутренними монологами. Ситуация усугублялась проблемами в школе. Местные ребята не охотно шли на контакт с «глупым ванзяо». Некоторые поступали иначе, пытаясь задирать парня, но всегда за это расплачивались разбитыми носами, синяками и сломанными костями.
Мальчик не жаловал подобного обращения ни к себе, ни к другим людям. Можно было сказать, что в те годы у него было повышенное чувство справедливости. И, когда он видел, как обижают слабых, он просто не мог пройти мимо. Иногда даже с плачевными для себя последствиями. Так его воспитала мать.