– Не нужно мне больше ничего объяснять! – рассердился мужчина. – Ты не только сам сюда приплелся, но еще и лису с горы Дайюй приволок, чтобы мне жизнь усложнить. Если ты сейчас же не уйдешь, то пеняй на себя!
– А ты сейчас ухаживаешь только за больными высокопоставленными чиновниками всего мира, отворачиваясь от простых людей? Ты позабыл учение наших предков? – Рыбак проигнорировал угрозу мужчины.
– Их ученик – ты, а не я, – фыркнул тот. – Я все оставил в прошлом.
– Хорошо, поступай как знаешь. Я прошу тебя только об одном. Это касается главной тайны жизни, которую поведал Учитель. Ты последний, кто с ним встречался. Ты можешь сказать, где это спрятано?
– Я не видел никогда того, о чем ты говоришь!
Лиса подняла голову и увидела, что мужчина нарочно отвернул лицо, когда говорил, – вероятно, солгал. Она потянула за аптечку, висевшую на спине рыбака, чтобы напомнить о себе.
В этот момент из ниоткуда просвистела стрела и чуть не задела лапу лисы. Рыбак оттолкнул ее на несколько чжанов. Если бы не острое зрение рыбака, то она бы здесь погибла.
– Зачем ты хотел навредить моему другу? – разозлился рыбак.
– Это же обычная лиса, какой она тебе друг? – усмехнулся мужчина.
– Я дал ей имя, чтобы ее никто не обидел.
Издалека лиса услышала слова рыбака, и только тогда до нее дошел смысл ее имени.
Тут она заметила черный клубящийся дым, выходящий из окна соломенного дома. Все вокруг вдруг стало темным и мрачным. Земля затряслась и раскололась надвое, словно огромная пасть. Лиса тут же дернулась с места и побежала. Она обучалась у одного из бессмертных на горе Дайюй, поэтому могла нестись быстрее молнии. Она смогла убежать на безопасное расстояние от разлома, однако, обернувшись, она увидела, что рыбак все так же неподвижно стоит на месте.
– Эй, старый рыбак!
На самом деле рыбак был не так уж и стар. Без бамбуковой шляпы он представлял собой мужчину средних лет со светлым лицом, но лиса чувствовала, что он мудрее нее, поэтому по незнанию начала называть его «стариком».
Рыбак, похоже, не услышал ее крика и остался стоять. Лиса встревожилась. Подпрыгнув в воздух, она сделала то, что сама от себя не ожидала, – одним прыжком вернулась обратно к рыбаку.
– Старик, давай быстрее! Я отнесу тебя! – Она начала кружить вокруг него.
Тот покачал головой.
– Лиса, твои знания о мире не так обширны, а мой младший брат тебя обманул. Оползни и разломы земли, которые ты видела, были всего-навсего иллюзией. Очистив разум, ты увидишь, что все осталось как прежде.
Сказав это, он поднял музыкальный инструмент и начал играть так, будто среди песка и камней вокруг никого больше не было. Заиграла плавная мелодия, и лиса, до этого дрожавшая от страха, начала понемногу успокаиваться. Иллюзия постепенно рассеялась. Они снова стояли на обугленной земле в долине, под их ногами все еще журчала подземная река, а перед глазами лисы вновь появился домик с соломенной крышей…
«Старик был прав, это действительно была иллюзия», – подумала лиса, и это было ужасно, что человек использует магию для таких целей!
– Его заклинания не являются чем-то необычным. После ухода от Учителя он, вероятно, обучался магии какими-то обходными путями. Но он всегда умел считывать внутренние слабости других людей и использовать их, – словно прочитав мысли лисы, рассказал рыбак. – Он слышал историю, как горы Дайюй и Юаньцзяо унесло на север, и знает, чего ты боишься больше всего.
Лиса, вдруг что-то осознав, опустилась к земле и трижды поклонилась, называя рыбака «учителем».
С тех пор она никогда не называла его стариком. Рыбаку же было все равно, как его называла лиса. Он помог ей подняться и крикнул в сторону дома:
– Мы отыщем главную тайну жизни. Если нам не хватит этой действительности, мы встретимся в следующей. Мы не сдадимся.
В доме с соломенной крышей раздался странный смех.
– Честно говоря, главная тайна жизни заключается в ребенке, но у вас не получится его найти. Даже если вам вдруг это удастся, то вы не сможете его защитить.
– Пойдем, – обратился рыбак к лисе. – Мы получили все, ради чего пришли на гору Куньлунь.
– Подождите, – сказал мужчина из дома. – Каждый, кто проходит через мою долину, не может выйти отсюда невредимым. Каждый должен оставить после себя что-то.