– Это просто трусы, неудачники и халявщики. – Жестко прокомментировал Тагир. – Один раз накормишь, сядут на шею… Нет, ну какой смысл их спасать, приводить сюда? Они просто не хотят жить по-людски!
Да тут же Клондайк возможностей! Не можешь охотиться, лови трилобитов. Боишься выйти за ворота? Нет оружия? Копье, дротики, дубинку изготовить под силу даже идиоту! Сбейтесь в кучу, вооружитесь. Мы ведь, когда чистим, никого не гоним, пожалуйста, подбирай остатки! И много ты видел смельчаков дойти за нами дальше полукилометра от ворот? Можно собирать дрова, металл, и моркошку почти у периметра. Разбогатеть на этом, конечно, нереально, но голодным не останешься и на черный день запас можно сделать. Наймись работником хоть к кому. Грузчиком, разнорабочим к Мичурину, Ковбоям или к Кулаку. Штопай, стирай, убирай, таскай, строй. Свободной земли внутри Периметра пока еще хватает – при желании можно разбить огород, как у Мичурина. Пару сезонов погорбатишься, зато потом сможешь нанять батраков за еду. Сам всегда сыт будешь и других работой и едой обеспечишь. Возможностей заработать в этом мире хоть отбавляй, но немало жителей Базы почему-то предпочитает раздвигать ноги, попрошайничать, поглощать вонючую «зелень», но не рисковать своей шкурой в мёртвом городе или честно трудится. Предел мечтаний многих – выбиться в охранники: сидеть на вышках, жрать три раза в день, три раза в декаду ходить в баню и два раза иметь бабу. Не жизнь, а сказка!
Хантер соглашался с товарищем, ведь охотники рискуют собой ежедневно, спасая и защищая других.
Ведь у любого жителя Базы перед глазами примеры семейства Мичурина, бригады Кулака, Ковбоев – люди не опустили руки, барахтаются. Пусть особых богатств не нажили, но почему бы и другим не следовать их примеру? Однако всегда, когда Тая в отсутствие Тагира совала в грязную руку очередного оборванца кусок, добытый охотниками, Хантер старательно притворялся слепым. Может и зря.
С точки зрения Тагира все было просто: от неминуемой смерти новичка спасли, а из барака сам выбирайся, пока руки-ноги-голова целы. Не грех и поработать на общество, тем более, что новички приходят уже на «все готовое»: стена, что дает безопасность, не сама по себе появилась…
Охотник не оправдывал рабовладения, но полагал власть Фашиста куда меньшим злом по сравнению с возможной анархией. Нелогичные действия попаданцев, продолжавших жить фантазиями навсегда ушедшего прошлого, приводили Тагира в бешенство. Поставленные на грань выживания, люди кричали в хохочущие рожи бандитов о каких-то правах, умоляли власть в лице Каравана о помощи, влезали в пирамиду, надеясь на лучшую долю в Вавилоне и отчаявшись, топили свои неудачи в вонючей «зеленке». Принимали новые правила всерьез немногие. А жили по ним, сохраняя честь и достоинство и вовсе – единицы.
10 день 8 декады Мёртвого Сезона.
День, когда Тагир привел для Фашиста двоих новичков – последних из положенной по договору пятерки – женщину по имени Кларисса и парня, пожелавшего остаться неизвестным, Хантер запомнил надолго. Впервые добыча стажера оказалась гораздо ценнее, чем добыча наставника. Время близилось к концу дня, когда Хантер совершал рейс за дровами. Идти пришлось довольно далеко – близлежащие заросли кактусов уже ободрали догола, а ценный в плане дров палочник, или как его здесь называли саксаул, извели весь подчистую в радиусе километра от базы. Охотник дал верную наводку и Хантер в лабиринте руин отыскал многообещающий оазис из полудюжины кактусов, окаймленных побегами толстянки, кривороста и кустами вожделенного палочника. На хвосте охотник притащил еще пятерых – подметив добычливость Хантера, Замок, ненавидевший ночные холода, взял за правило отправлять за ним пару-тройку рабов с двумя вооруженными охранниками. С такими силами нападения изрядно поредевших стаек саранчи можно было не опасаться. И как заверил Тагир, визиты мотокочевников и роевых по каким-то неведомым причинам пока откладывались. В этот раз за тремя носильщиками приглядывали новоиспеченный надзиратель по кличке Бычок с пистолетом-пулеметом, ножом и дубинкой, а так же опытный человек из команды Замка – Сурок. Этот держался настороже, по крайней мере, ствол его «Коротыша» – глядел по сторонам. Этому дробовику не посчастливилось пройти через золотые руки Деда, поэтому так и остался короткоствольным угребищем с посредственными характеристиками. На правом плече куртки Сурка выпирала неряшливо сделанная штукенция вроде подушечки для смягчения отдачи.
Парень опытный, но недалекий – оценил старшего группы «добровольных помощников» Хантер. – Раз до сих пор с ширпотребом ходит. Оружие свое не любит и на внешний вид ему наплевать: проще куртку испортить, чем сделать толковую разгрузку и доработать приклад. Не говоря уже о том, чтобы какую-нить дельную приспособу для ружья измыслить. Вроде мини-патронташа для ускорения заряжания как у самого Хантера на прикладе. Добыть или заработать более крутой ствол парню явно не по плечу…
Едва ретивый Бычок принялся раздавать невольникам наряды – кому побеги толстянки с сочными листьями рубить, кому нетронутую моркошку копать, а кому «лес валить», как Хантер, шедший первым, сделал условный знак всем замереть. Да еще и шепотом повторил для трудных дважды.
Под обстрелом недоумевающих взглядов стажер плавно снял с плеча свое ружье и заменил картечный выстрел на пулевой. Прежде чем свидетели успели что-либо понять, парень выстрелил в развилку самого крупного кактуса и, невидимая до поры на фоне коры и колючек огромная змея, грузно рухнула на куст палочника. Бьющаяся в молчаливой агонии тварь, ударами хвоста разбрасывала побеги во все стороны – наполняя крохотную долину оглушительным треском сухой древесины, изводимой на щепки. Хантер снова перезарядил свою картечницу патроном с пулей. Стажер долго целился, прежде чем выстрелить точно в основание черепа ядовитой гадины. Но и второе попадание в голову не прекратило бурной агонии – рабы и Бычок, позабыв о цели визита, разрывались между страхом и любопытством. Сурок, получив знак не стрелять, опустил свое оружие и на какое-то время впал в прострацию. Может, видел уже, как змея сбивает с ног страшным ударом человека, мнет железным захватом, рвет и заглатывает кусками, и оценил, чего избежал благодаря Хантеру. Через пару секунд номинальный руководитель экспедиции опомнился и поставил Бычка на ближайшую груду бетона бдеть за окрестностями, а то мало ли кто на выстрелы из подвалов да канализации пожалует.
Примерно через десять минут змея стала затихать и стажер, нервно напевая: «Тореадор, смелее в бой!» шагнул поближе. Взметнулся хвост с приличным жалом на конце и зрители ахнули – Хантер ловко увернулся и отсек жало вместе с кончиком хвоста одним ударом боевого ножа. Лезвие отличной стали, направленное сильной рукой, рассекло костяную броню, мышцы и позвонки одним ударом. Затем настал черед зубастой головы – обе пули достигли цели – змея была убита в глаз еще первым выстрелом, что не мешало ее могучему телу сокрушать из последних сил окрестные кусты не только хрупкого кривороста, но и куда более прочного палочника.
– Ну, че встали? – Хантер картинно поставил ногу на отрубленную несколькими ударами топора голову. Картина маслом – Георгий Победоносец. – Сурок, твои сюда на прогулку или работать?
А работяги бестолково толклись и гомонили, возбужденно размахивая руками. Двое охранников вносили больше сумятицы, чем порядка, пытаясь перекричать подчиненных и друг-друга. Забыв о существовании Хантера, толпа пыталась решить вопрос с транспортировкой добычи на Базу. Звучали предложения разделать тушу и унести по кускам, отправить гонцов за подкреплением на Базу и прочий бред.
Стажер выстрелил в воздух, чем обеспечил себе внимание аудитории.
– Сурок, проследи, чтобы соорудили волокушу. Оперативно. А я пока вас прикрою.
Старшой хотел было возразить, но бросил беглый взгляд на убитую хищницу и тучу слетевшихся на запах крови насекомых. Несколькими затрещинами и матюками Сурок направил деятельность работяг в обозначенное Хантером русло.