Когда речь старика закончилась, общий зал разразился бурей аваций, а посетители ложи подняли вверх свои бокалы, чествуя хозяина сегодняшнего вечера – мистера Лэйка.
Эрика судорожно трясло. После того, как старик произнёс имя этого человека, он больше ничего не слышал. Время словно замедлило свой ход, а все окружающие звуки подменил звенящий шум, наполнивший его голову. Сам того не ожидая, он выронил из трясущейся руки бокал, который тут же разлетелся по полу десятками мелких осколков. Звук разбитого стекла привлёк внимание всех посетителей ложи. Они с любопытством уставились на Эрика, который совсем не двигался и смотрел куда-то в одну точку.
- Он…ему не здоровится. Не обращайте внимание. – дрожащим голосом произнёс Марк.
Эрик медленно повернул голову. Пара бешеных, покрасневших от ярости глаз, уставилась на Марка. Самого Марка словно подменили. Его лицо побелело, а лоб покрылся обильной испариной.
- Слушай, Эрик…послушай меня… - бессвязно тараторил Марк.
- Заткнись и пошли со мной. Живо. – оборвал блеяния друга Эрик.
Повинуясь, Марк направился вслед за ним. Добравшись до ближайшего закутка, куда не проникал свет прожекторов и лазеров, Эрик без предупреждения развернулся и со всего маху ударил Марка в нос. Не ожидавший подобного Марк, отпрянул и упал на пол. Своим ударом Эрик рассёк ему губу, и видимо, сломал нос. Марк схватился за него и пронзительно закричал. Игнорируя страдания друга, Эрик навис над ним и занёс кулак для очередного удара.
- Ты знал?! Ты знал, сукин ты сын?? – в бешенстве кричал Эрик. Не дождавшись ответа Марка, он нанёс ему ещё один удар в челюсть, отчего тот взвыл от боли.
- ОТ-ВЕ-ЧАЙ! – по слогам прокричал Эрик.
- Знал! Да, я знал, твою мать! После твоего ухода из Тэтры мы никогда больше не виделись! Я сам узнал недавно, и то совершенно случайно! Всё делается через посредников! Заказчик никогда не знает в лицо исполнителя, ровно как и я не знал, кто платит деньги!
- Почему ты мне не сказал, Марк?! Почему?! Этот ублюдок уничтожил меня, стёр с лица Земли! Я даже имя своё настоящее теперь разглашать не могу, ты это понимаешь, грёбаный ты кретин??
- Ты не должен был этого узнать! С закрытия Тэтры Генри больше не публичное лицо! Он никогда не появляется на публике, да и имя своё в открытую не произносит! Я не знаю, что взбрело ему в голову!
Марк корчился от боли. Его лицо и костюм заливала кровь. Эрика захлестнула ненависть. Он еле сдерживал себя, чтобы не выплеснуть её на извивающегося на полу Марка. Преодолев себя, он встал с пола, и под тяжёлые вздохи и всхлипывания Марка, шатаясь, побрёл к выходу. На ходу бросив охраннику фразу «Там человеку плохо», он распахнул двери «Неона» и вышел на улицу. К нему тут же подбежал стюард, который забирал у них с Марком глайдер. Он что-то говорил, но Эрик его не слышал. Он медленно брёл по тротуару в неизвестном направлении, а в голове его крутилось лишь имя человека, которое он надеялся больше никогда не услышать.
- Генри… - процедил сквозь зубы Эрик. Будь ты проклят, ублюдок.
Чем дальше Эрик отдалялся от клуба, тем быстрее нахлынувшая на него ярость разжимала свою хватку. Он остывал, и вместе с тем в голову постепенно приходило осознание. Внутри него боролись два чувства – неописуемая обида и вина. С одной стороны, ему было обидно, что Марк так поступил. Он прекрасно знал, что Генри сделал с ним 5 лет назад. Знал, что именно с ним у Эрика состоялся тот «последний» разговор, после которого его жизнь пошла под откос. Он не мог не знать. С другой стороны, вот так набрасываться на человека, давшего ему, всё, что у него сейчас есть, совсем не правильно. Это подло, чёрт возьми! Что если охранники не обнаружили истекающего кровью Марка на полу клуба? Что если его ограбили? Что если он и вовсе умер? Все эти вопросы разрывали голову Эрика. Он почувствовал себя самой последней сволочью.
Добравшись до ближайшего сквера, заставленного проекторами, которые создавали иллюзию молодых деревьев, он присел на скамью и обхватил голову руками. Всё, что произошло с ним за последнее время, напоминало ощущение, когда ты, лёжа в тёплой постели, вдруг неожиданно ныряешь в ледяную воду. Эрик ощутил боль в правой руке. Сперва он не заметил, что костяшки сбиты, но сейчас каждое движение пальцами отдавалось неприятным жжением. Его дорогой пиджак и рубашка были полностью заляпаны кровью Марка, что лишь усугубило его душевные страдания.