«Ветер, – машинально отметила она, – хорошо. Проветрит быстрее».
Но ничтожный, тусклый просверк этих бытовых досадностей тотчас пропал, уступая место прежней красочной вакханалии видений. Мелькали распаренные лица агитбригады, загадочного лосенка Евгена, которого побаивался сам Ванечка. Бугрился и грел пономаревский могучий торс, подергивалось в такт кадрили плечо.
Стекали с лесистого хребта хоралы цикад и вопли шакальего семейства, когда иссякала кадриль.
Незримым духовным родством магнитилось их тотемное содружество, в генах которого растворена была проповедь Христа, завещавшего: в поте лица своего добывайте хлеб свой.
Разнеженно барахтаясь в радужном эфире видений, она развесила белье.
Подойдя к деревянной стремянке близ трубы, стала карабкаться наверх, держась за железо. Ступеней было семь.
Задыхаясь, одолев последнюю, она ступила и утвердилась на малой, квадратной, вершине стремянки. Отмотала с крюка два витка шнура, с натугой потянула его на себя.
Брюхатый, огрузший под бельем шнур пополз вверх, спрямляя крутизну дуги, задирая белье от асфальта к небу.
Когда шнур почти выпрямился, она вновь замотала его на крюке. Высвободившийся конец свисал с ее руки, почти до ставая до земли.
– Ничего, Ванечка, дождусь. Не долго ждать, – прикинула она вслух, – поскучаю и дождусь. Ты бы поскорее, родимый, заждалась я.
Трижды обернув шнур вокруг шеи, она вцепилась в его конец обеими руками, оттянула вниз. Истово, блаженно вздохнула, закрыла глаза и шагнула со стремянки.
К вечеру, закончив зачистку, брели мимо дома спецназовцы. Приметив в разверстой дыре ворот висящее на шнуре черное тельце, скопом ринулись во двор.
Ветер кружил над асфальтом, опасливо трогая мягкой лапой сухонький куль черной плоти.
Светилось усталое блаженство на чугунно-темном лице кавказской пленницы, рабы Божьей Ирэны Лукьяненко, ушедшей в ожидание Ванечки.
ПРИЛОЖЕНИЕ
Выдержки из рецензий на роман Е. Чебалина «Безымянный зверь»
В.Н. ГАНИЧЕВ, Председатель Союза писателей России, профессор.
«Роман Евгения Чебалина «Безымянный зверь» показывает, что корни большинства наших сегодняшних проблем следует искать именно в истории… в той двухтысячелетней исторической перспективе, где завязывались узлы многовековой борьбы всех тогдашних и будущих фарисеев с явившимся на нашу землю Божьим сыном. …Роман обозначает направление, на котором нашу литературу могут ожидать в будущем большие художественные открытия.
Самой высокой похвалы заслуживает главный редактор журнала «Север» Станислав Панкратов, не побоявшийся напечатать на своих страницах столь неординарное произведение, причем не просто неординарное по своей художественной форме, но и откровенно небезопасное по нынешним временам, так как в нем открыто поднимается вопрос о силах, принимающих участие в разгроме России».
(Из доклада на Пленуме правления Союза писателей России в декабре 2002 г.)
ЮРИЙ ПАХОМОВ, Секретарь Союза писателей России.
«Признаюсь, после булгаковского «Мастера и Маргариты» впервые за много лет я испытал при чтении романа Чебалина такое же потрясение. Это – событие в нашей литературе.
«Безымянный зверь» – панорама космогонического размаха: от космических и библейских персонажей – до Столыпина и неизбежного переселения его души в плоть русского воина и хлебопашца».
Роман Евгения Чебалина, при всем космогоническом развороте – о поисках истинного человеческого счастья, о русских людях, талантливых умельцах, брошенных в наше окаянное время на растерзание зверю, имени которому нет. Пока нет».
НИКОЛАЙ ПЕРЕЯСЛОВ, Секретарь Союза писателей России.
«Произведение это в высшей степени многоплановое и сложное. События многовековой давности пересекаются здесь с временами российской революции, глубокая и недавняя история вторгаются своими протуберанцами в обжигающую своими болевыми точками современность, а над всем этим реет неподвластная никакой хронологизации фантастика…
…Одной из самых сильных линий чебалинского повествования представляется мне та, которая пропагандирует методы безотвального земледелия, способного не только уберечь наши пашни от эрозии, но и существенно повысить урожайность всех зерновых и накормить народ.
Роман написан очень хорошим языком… удивительный чебалинский язык поэтизирует даже самые, казалось бы, непоэтические из описываемых сфер.
…«Безымянный зверь» поднимает множество идеологических мировоззренческих, религиозных и художественных проблем. Ум и сердце настоящего читателя требуют серьезной работы, и Чебалин ему такую работу дает».
К.Н. ПРОКОШИН, доктор философских наук.
«Одолевая роман (не раз и не два возвращаясь к отдельным главам), поймал себя на ощущении, которое, вероятно, сродни ломке наркомана, посаженного автором на иглу: это чтиво – тяжелый наркотик, порабощающий твою сущность. После него станет надолго скучна и пресна остальная литература.
…Все темы книги невообразимо плотно свитые в некий историко-социальный канат, подаются нам на академическом, профессиональном уровне.
Читальское сознание пронизывает апокалиптическая картина воспарения души Столыпина в первую чистилищную сферу, затем переход ее во вторую ноосферу – «Эдем».
Здесь – репортаж очевидца из потустороннего мира, Космический катарсис, мучения души перед реинкарнацией даны как грозное предупреждение всем, забывшим истину: за все земное придется держать ответ перед Создателем.
Владея странной, почти мистической магией соглядатая, автор доносит до нас и расшифровывает невероятности исторических катаклизмов, делая их абсолютно реальными. Оттого космическое Зазеркалье романа не менее убедительно, чем реальная среда обитания читателя.
Нередко закрадывается оторопь: такое невозможно описать не будучи очевидцем!
…В акварельную аристократичность белого стиха, в филигранную вязь романной славистики, которой роскошно владеет Евгений Чебалин, вдруг втыкается заборная лексика, зеркально отражая нахрапистое хамство охлократии. Здесь каждому событию свой язык, своя словесная матрица, органически сплавленная с вихрем содержания.
…Перед нами роман-мистерия, роман-пророчество. Осмысливаться это произведение нашим выхолощенным сознанием будет трудно, если не враждебно. Оно не вписывается ни в какие рамки, повествует о таких сумеречных глубинах человеческой психики и небытия, куда почти не проникает бескрылая мысль догматиков и материалистов.
«Безымянный зверь» оплодотворен спорами из XXII века и тем грозным синдромом похмелья, которое наступает ныне после похабного пира мондиалистов века XX».
О.В. КИТТЕР, директор охранно-юридического агентства «АЛЕКС» (из вступительной статьи к главам «Безымянного зверя» в Интернете)
«Впервые в отечественной литературе так глубинно и от-точенно используется технология научно-литературного сплава. У нас в памяти хранятся литературные прототипы: «Туманность Андромеды» Ефремова, «Гиперболоид инженера Гарина» А. Толстого, который предвосхитил появление лазера.
Однако «Безымянный зверь» несопоставим с аналогами в художественном и научном качествах: он глубже, масштабнее.
…Жесткость (нередко переходящая в жестокость) авторской позиции выстрадана бойцовской жизненной практикой. Она не позволяет увиливать от системных мировоззренческих выводов, называть черное – белым.
Автором давно усвоен и взят на вооружение совет поэта: «Хвалу и клевету приемли равнодушно». И еще одно: не жалей, не проси, не бойся».
ВЛАДИМИР ПЛОТНИКОВ, лауреат премии «Слово к народу» («Советская Россия»), лауреат конкурса Я. Смирнова ФНПР «За лучшие журналистские работы», член Союза журналистов России.